Горячая линия

— Не обольщайся. К доброте это абсолютно никакого отношения не имеет. Я выставлю тебе счет. И поверь, он будет достаточно крупным.

— О, я и забыл, какая ты стала крутая. Богачи выстраиваются за твоей консультацией в ряд.

— Представь себе, — разозлилась Варя. — Я тоже стою чего-то. Многие люди ценят меня, как специалиста. Но, конечно, не ты.

— Значит, хочешь мне помочь?

— Я хочу, чтобы ты снял ограничение на выезд сына. А потом — делай все, что считаешь нужным. Решил утонуть в депрессии — кто я такая, чтобы тебе мешать?

Варя сгребла со стола тарелки и принялась их мыть, несмотря на то, что у него была посудомойка. Ее лопатки взлетали и опадали, взлетали и опадали… То ли от злости, то ли от чего-то другого, того, о чем он даже думать боялся, ее дыхание было частым-частым.

— А ужин ты мне приготовила, надо полагать, тоже поэтому? — Захар подошел вплотную к ней со спины.

— Представь себе.

— Черта с два! Можешь врать сколько угодно. Я-то знаю, зачем ты здесь.

— Правда? И зачем же? — не поворачиваясь, Варя отставила вымытую тарелку и взялась за другую.

— Ты хочешь знать, так ли нам было хорошо, как тебе помнится. Ты хочешь вновь это испытать…

Его слова прозвучали дерзко. Может быть, даже излишне нагло. А еще очень самонадеянно, учитывая их прошлое. Но когда-то он ее этим брал. Надеялся, что и сейчас получится. А там… он как-то исправит все. Найдет способ. Наизнанку перед ней вывернется, но найдет. Главное, не дать слабины. Выдержать характер до последнего. Дать понять ей: «Да, я немного расшатан, но все еще крепок, настоящий мужик».

— Ты смешон.

— А ты мокрая. Спорим? Ты злишься на меня, ты ненавидишь… Но ты по-прежнему моя, — говоря это, Захар провел губами по ее уху. Вжался членом в попку и прошелся руками по бедрам.

— Нет! — достаточно твердо заметила Варя. — Убери от меня свои лапы. Я серьезно. Захар. Убери… Аа-а-ах.

— Хочешь…

— Ну, и что?! Что это меняет?! Думаешь, мы сейчас трахнемся, и я забуду, как унижалась перед тобой?! Как умоляла?

— Тш-ш-ш, Варвара, это все в прошлом. Да, я мудак. Но ты знаешь, почему так получилось. И понимаешь прекрасно, что я сам себя наказал. Больше, чем ты когда-либо сможешь. Сам себя наказал… — он терся об нее, водил ртом по волосам, прикусывал мочку, слизывал дрожь на шее. — И ты права, мне нужна твоя помощь. Так помоги мне! Слышишь, помоги…

Она всхлипнула. Забилась в его руках. А он кое-как добрался до молнии на ее брючках. Дернул вниз. Те упали к ногам. Захар просунул руку под рубашку, второй проник ей между ног.

— Я же говорил, мокрая… Варвара. Может, головой ты меня и не простила, а тело уже сдалось…

— Нет…

— Не упрямься, глупая. Отпусти себя. Ты же знаешь, что так правильно. Знаешь! Не можешь не знать. У тебя так ни с кем не было. Ведь не было? — дернул больно… За волосы потянул. Замер у ее скулы, обдавая горячим рвущимся из яростно вздымающейся груди дыханием. Так что Варя не могла пошевелиться, но и уступить ему не могла. А потому упрямо молчала. И только шумно дышала. Злясь то ли на него, то ли на себя. Напряжённая — просто до дрожи. Колеблющаяся. Неуступчивая. Непрощающая.

А потом обмякла вся. Выдохнула, перенося вес тела с ног на ладони, которыми упиралась в край раковины. Прогнулась.

— Вот так. Узнаю свою девочку, — бормотал Захар, на секунду отстраняясь, чтобы освободить себя. Провел по стволу. Проехался по влажным складочкам. И замер у входа.

— Только ты не ответила.

— Захар!

— Ну, что? Скажи… «У меня ни с кем так не было».

— Ни с кем, будь ты проклят! Ненавижу тебя! За все, что ты сделал, ненавижу!

Он толкнулся в нее резко, заставляя заткнуться. Слизал капли пота, выступившие на виске. Вышел и снова с силой ворвался.

— Ничего, Варвара. Это ничего. От ненависти до любви один шаг.

Глава 24

Хорошо, что она остригла косу. Иначе бы та упала в мойку, когда он на неё навалился, кончив. Придавил всем телом, так что край столешницы врезался Варе в ребра. Так больно, но в то же время невыносимо приятно. Сладко, просто до дрожи. Это и было счастье. Болезненное. Выстраданное. И, уж конечно, неправильное. Чудовищно, абсолютно неправильное!

— Встань с меня! Ты весишь целую тонну, — прохрипела она. Захар пошевелился. Толкнулся в нее напоследок еще не до конца опавшим членом и со стоном вышел. А у нее опять мурашки по всему телу… А у нее ток!

Кюлоты Варвары валялись на полу, стреножив в щиколотках. Она не могла заставить себя надеть их сейчас, когда по ногам текло, хотя очень хотелось спрятаться от его пробирающего до костей взгляда. Неуклюже наклонившись, Варя подхватила штаны, прижала к груди и рванула прочь, сверкая голой задницей. Заскочила в ванную. Захлопнула дверь. Но даже за ней, провернув замок, она больше не чувствовала себя в безопасности.

Трясущимися руками Варвара открыла кран и принялась с остервенением смывать с тела следы произошедшего.