Горячая весна 2015-го

— Мы будем иметь на театре две экспедиционные бригады, — сказал он. — «Маринз» сосредоточатся в районе Гдыни и составят резерв командующего группировкой войск коалиции. Одна из бригад будет на борту десантного соединения, которое войдёт в Балтийское море за неделю или две до начала операции и начнёт крейсирование между Оландом и Готландом. Высадку десанта мы не планируем, по крайней мере по основному плану. На Балтике слишком велика опасность русских субмарин и минных постановок. В то же время, если что-нибудь пойдёт не так, мы всегда можем создать угрозу русским в любой точке побережья.

Следом пришла очередь вице-председателя ОКНШ адмирала Джозефа Килкени. Он очень сжато рассказал, что в рамках операции планирует делать флот. Основные силы флота, участвующие в операции в составе трёх авианосных соединений, должны были оставаться в Северном море, участвуя в ударах крылатыми ракетами и поддерживая палубной авиацией действия тральщиков, противолодочных и конвойных групп, оперирующих на Балтике. Угроза со стороны надводного флота русских была сочтена низкой, больше всего хлопот могли доставить субмарины. Прочие авианосные группы распределялись по Атлантике и Тихому океану с целью оказания давления на русских, если те решат расширить масштабы конфликта. Изначально активных действий для них не предполагалось.

Президент задумчиво кивал головой. Откровенно говоря, он мало понимал в чисто военных вопросах, предпочитая отдавать их на откуп специалистам. Его больше интересовали политические последствия военной кампании. Поэтому ту часть доклада, которую делал Ричард Батлер, командующий ВВС, он фактически пропустил мимо ушей.

— Мы закончили, господин президент, — сказал Кейси, — и готовы ответить на ваши вопросы.

— Хорошо, — сказал президент и покосился на исчёрканный блокнотный лист. — Что мы можем сказать о русской армии? Настолько ли она слаба, как у нас принято думать?

— Не настолько слаба, как пять или десять лет назад, — признал генерал. — Нам надо было наказать русских в самом начале кризиса, как только они полезли в Грузию в две тысячи восьмом.

Президент недовольно нахмурился. Его предшественник в то время уже был «хромой уткой», а ему, занявшему Белый дом спустя полгода, весь первый срок пришлось спасать экономику от паралича, а страну от бунтов, которые то и дело зрели то в одном, то в другом штате. Но Кейси не заметил президентского неудовольствия и продолжил:

— Сейчас они могут сосредоточить у границ балтийских стран до двух третей всей Российской армии, но это не будет для нас существенной проблемой. Не имея средств на высокотехнологичные виды вооружений, русские продолжают исповедовать тактику бронированных кулаков. Они приложили много усилий, чтобы достичь нашего уровня управления войсками на поле боя, но мы всё равно опережаем их по крайней мере лет на десять. К тому же резкое падение рождаемости, которое произошло в России, когда у власти было демократическое правительство, сейчас начало приносить свои плоды. Русским остро не хватает личного состава и пришлось понизить медицинские нормы годности. Конечно, все эти слабости заметны скорее в долгой войне, чем в короткой операции, но они будут сковывать армию Рогова.

— Вопрос второй: что мы будем делать, если Кремль не будет спокойно ждать нашего удара, а введёт войска в Эстонию, Латвию и Литву или, например, сам нанесёт удар по коалиционным силам?

— Мы внимательно следим за русской армией. В данный момент русские не готовы напасть первыми, а если они это сделают — у нас найдётся чем ответить. Нарушение же ими суверенитета стран Балтии до начала боевых действий может быть даже желательным — это может побудить встать на их защиту союзников по НАТО, которые не вошли в коалицию. Вам же, господин президент, в этом случае не придётся ждать разрешения Конгресса на использование сил коалиции по вашему усмотрению — план будет введён в действие автоматически.

— Хорошо, — кивнул президент, — третий вопрос. Когда коммунистическая Северная Корея сделала бомбу, мы отложили планы вторжения в долгий ящик. У русских ядерных бомб больше и есть ракеты, постоянно нацеленные на наши города. Есть ли гарантия, что они их не применят?

— Таких гарантий нет с тех пор, как у Хрущёва появились ракеты, способные достигать Соединённых Штатов с территории России, — пожал плечами председатель ОКНШ. — По сравнению с США Россия слаба. Её ядерная мощь — это единственное, что осталось у русских из символов империи. Поэтому в любом конфликте, где сохраняется хотя бы видимость равенства сил, русские скорее предпочтут обеспечить ею свои позиции на будущих переговорах, чем применить всерьёз. Кроме того, современные русские — не фанатичные коммунисты. Они уже вкусили благ потребительского общества и скорее предпочтут потерять свой балтийский анклав, чем умирать за матушку-Россию, когда Соединённые Штаты ответят тем же.