Горячая весна 2015-го

Напоминание об Ираке смазало впечатление. Хотя формально офицер был прав, Дмитрий решил, что пора закругляться.

— Расскажите нам немного о своём батальоне. «Чёрные рыцари» — что они собой представляют?

— «Чёрные рыцари» — это «тяжёлый» батальон, предназначенный для контактных действий против любого противника. У нас есть около тридцати танков «Абрамс» [15]последних модификаций, очень хорошо показавших себя в Ираке, и столько же БМП «Брэдли» [16]. У нас есть инженерная рота и беспилотные дроны. Мы способны справиться с целым русским полком, если дойдёт до драки.

— Благодарю вас, подполковник. С вами были Дмитрий Голдберг и Джо Флетчер из расположения 1-й кавалерийской дивизии, Сувалки, Республика Польша.

12 февраля 2015 года. Россия, Ленинградская область

На третьем месяце первого периода службы все дни становятся похожи один на другой и одинаково ненавистны. Но четверг в части ненавидели как мало какой другой день. Почему? Да потому, что по четвергам было стрельбище… Вообще-то «пострелять» для сотни молодых организмов, воспитанных на примитивной голливудщине и отечественных подражаниях оной, а также на компьютерных играх, было бы праздником. Но полигон находился километрах в шести от КПП, и командование справедливо решило, что возить туда новобранцев было бы роскошью. А сержанты, непосредственно руководящие обучением, как правило, гнали роту бегом. «Только мёртвые не потеют — остальные должны потеть». Бегом туда, бегом обратно. Возвращались к обеду, а после обеда у второй роты милостью человека, составлявшего учебное расписание, значилось второе проклятье «молодых бойцов» — ТСП, или тактико-специальная подготовка. Поле для неё находилось сразу за казармами, чуть дальше полосы препятствий. Оно было узким, поэтому тренировались повзводно. Взвод, как правило, наступал до выходящего к дороге оврага и занимал там оборону. К февралю на поле накопилось по пояс снега, и удовольствие от протаптывания в нём траншей было весьма относительным. Тренировались до темноты и в темноте немного тоже. Потом

топали в расположение чистить оружие. Это уже был отдых.

— Рядовой Царёв! Ко мне!

На трубный глас сержанта Василий вздрогнул и оглянулся. Рядом с сержантом Громовым, «замком» их взвода, переминался с ноги на ногу посыльный из штаба. Подбежал.

— Гоблин, блин… Бегом в расположение, сдашь оружие, потом в штаб, к майору Кротову. Марш!

В штаб Василий влетел снедаемый любопытством. За дверями прислушался к своим ощущениям. Заместитель командира батальона по работе с личным составом майор Кротов не раз говорил, что любой из них может обращаться к нему с просьбами и вопросами, но таких обратившихся Василий не помнил. Такой вызов мог означать что-нибудь плохое, но тогда, наверное, должно быть предчувствие? Василий прислушался к ощущениям. Предчувствий не было.

— Товарищ майор, рядовой Царёв по вашему приказанию прибыл!

— А, Царёв… Вольно, — майор поставил в шкаф толстую картонную папку и кивнул на стул, — присаживайся.

Василий сел. Майор сел напротив, отодвинул в сторону компьютерную клавиатуру и посмотрел ему в глаза.

— Слушай, Вась, а что это за пропаганда, которую ты ведёшь среди своих товарищей? Ты не подумай, что я так сразу против. Ты хороший солдат, один из лучших в батальоне. То, что у тебя остаётся желание за что-то там агитировать, даёт нам основание навесить на тебя ещё какую-нибудь дополнительную нагрузку. Стенгазету, там, выпускать… Хочешь стенгазету?

— Нет, товарищ майор, — сглотнул Василий, — не хочу.

— И правильно. Не дадим мы тебе никакого поручения. А знаешь почему? Бумага на тебя пришла. Из одного очень авторитетного ведомства. С характеристикой. И говорится там, что ведёшь ты подрывную работу против основ конституционного строя нашей страны. Состоишь в деструктивных организациях… — Майор встал и, заложив руки за спину, прошёлся по кабинету. — Знаешь, я многих видел. Урок малолетних, наркоманов. В вашем призыве была парочка, кажется? Сумасшедшие попадались. Просто неадекватные товарищи. Но вот с коммунистической агитацией в батальоне я встречаюсь впервые. Ответь мне только на один вопрос: зачем?

— Товарищ майор… Я ведь ничего противозаконного не делаю. И на службе это никак не сказывается.

— Это тебе так кажется, — осадил его майор. — Ты вот стреляешь хорошо и навскидку. Натренировался видеокамеру на гражданке поднимать. Но это не даёт тебе права подрывать авторитет командиров и начальников. Президент — он наш Верховный главнокомандующий. Мы с тобой в армии служим. А в армии один и главный закон — единоначалие. Да что я распинаюсь, у тебя по общегосударственной подготовке высший балл, сам всё это знаешь. Коммунисты же требуют отставки президента. Поэтому моей задачей будет пресечь такую работу, это ясно тебе? А то получается, как этот дебил из третьей роты. Он тоже из лучших побуждений на крышу полез.