Горячая весна 2015 года

– Не люблю я на «Новую» ходить. Помню, там один раз связь пропала (а нас предупреждали – нет связи, позиция считается захваченной). Ирис, не разобравшись, вытащил гранатомёт и въе… б… прямо по нам, потом ещё вые… всех, на «Блесну» вытянул и отжиматься заставил, б…! Ему говорят, связь х… а ему до п…!

Шамай (рисунок А. Доброго)

Но вернусь к ПТУРам. Чтобы отправить ракету на цель, надо найти не только эту цель, а прежде всего место для выстрела. Ничего не должно мешать проводу управления, который тянется за ракетой во время полёта, поэтому выстрел приходилось производить с точки, где ты видишь всё, но и все видят тебя.

8-12 секунд лёта снаряда тащились бесконечно долго – я вообще не знал, что время бывает таким вязким и тягучим – пот градом заливает глаза, от напряжения и стресса теряешь по 1,5-2 килограмма за выстрел, ожидая возможной «ответки». Потом со скоростью звука сворачиваешь установку и бежишь с крыши в подвал, перепрыгивая ступеньки. И это не считая оглушительного удара по ушам, сопоставимого с выстрелом из пушки, которую ты вынужденно «обнимаешь», держа управление двумя руками.

Иногда ракета выходила, но маршевые двигатели не срабатывали, и она метров через тридцать взрывалась. Поэтому запускать её через головы товарищей было рискованно, но и сзади находиться опасно. Бывает, что ракета вообще не выходит – жужжит так противно, надо время выждать, а Ганс с непривычки испугался и решил сзади пробежать на выход – тот пуск на крыше был. Вот она подождала и вышла, как раз когда Ганс пробегал – реактивные газы его в бордюр впечатали, хорошо, что бордюр высокий был! А так – три этажа лететь…

Далеко не всегда мы достигали цели. Однажды Буржуй высмотрел с «Профсоюза» два силуэта бронетехники противника на расстоянии примерно трёх километров. Каюм выпустил две ракеты, я смотрел в бинокль – обе не дошли около ста – ста пятидесяти метров. После разрывов те экипажи, нагло засунув руки в карманы, вышли посмотреть на наши старания. Возможно, более крупная, но неясная цель была передвижной РЛС в сопровождении чётко видимой БМП, возможно, среди экипажа находился очень хороший человек – будущий композитор или писатель, потому Всевышний и отвёл от него такую серьёзную угрозу. На этот раз мы спускались медленно и задумчиво.

На самом деле и подходящих крыш-то было немного. Пришлось даже работать с технических авиационных стремянок на голом, как бильярдный шар, лётном поле рядом с «кладбищем самолётов» с прекрасным видом на противника и сногсшибательной, гулкой акустикой на многие километры – поистине незабываемые впечатления!

(фото из личного архива А. Доброго)

Наша активность постепенно приносила результаты – вражеские ПТУРщики и бронетехника стали очень «стесняться» показываться в поле зрения.

Я возвращался в расположение отряда, когда увидел в боксах возле «Блесны» белый и на удивление чистый «бусик». Рядом стояли незнакомые бойцы, разговаривали с нашими. Я подошёл. Так мы и познакомились с весёлыми ребятами из СОБРа – потом не раз работали вместе. Старшим у них Валера Старый – высокий, улыбчивый мужик, с которым мы сразу нашли общий язык и легко сдружились. Они на время оставили нам ПТРС 43-ого года выпуска с патронами 14.5. Мы сразу прозвали эту неприхотливую и надёжную машинку «Дедушкин пистолет», и Бурят теперь таскался с ней по своим крышам, чтобы «кошмарить укропа». Лучшей антиснайперской игрушки нельзя было и придумать – очень неуютно высматривать цель, когда рядом прицельно буравит воздух более крупный калибр.

(фото из личного архива А. Доброго)

Собровцы приезжали группой поработать – получалось неплохо, за исключением одного случая, когда мы по ошибке «дружественно» накрыли позиции соседнего подразделения. По полю между нами украинский снайпер выползал – молодец, конечно, – и работал по нам. Мы решили – из-под моста бьёт – и насыпали АГС-ом. К сожалению, такое тоже случалось в этой треклятой войне – ещё раз приношу извинения ребятам Креста, благо обошлись только ранеными.

Иногда наши новые друзья приезжали вдвоём – Валера Старый и Серёжа Грек – попить чайку, повспоминать былую мирную жизнь. Воевали они тоже с 14-ого, с самого начала – рассказывали о родном Докучаевске, как город был под оккупацией, как освобождали его. Правда, многострадальный Докуч и сейчас находится под «Дамокловым мечом» возможного удара и постоянных обстрелов. Порой и я ходил к ним в гости – эта дружба помогала боевому слаживанию подразделений по всей линии фронта на низовом уровне, который значительно быстрее и оперативнее долгих запросов через штаб.

Валера Старый погибнет 9 июля 2015 года – светлая ему память! Я был тогда очень далеко и ничем не мог помочь другу, истекавшему кровью так близко от того места, где мы познакомились. Он звонил мне тем летом – я не помню точной даты. Узнав, что я далеко, он положил трубку. До сих пор думаю – не тот ли это был день… О его гибели я узнаю только через две недели.

Валера Старый (рисунок А. Доброго))