Горячая земля

В толще снежной горы был проделан ход к отверстию шахты. Щупак бывал там с Дружининым почти ежедневно. Они надевали черные самоохлаждающйеся костюмы и, вооружившись сильными фонарями, спускались вниз.

Лифты не работали, Дружинин и Щупак лезли в черную бездну по скобам в стене.

Снизу их обдавало горячее дыхание шахты — жаркий ветер недр поднимался непрерывной мощной струей. Дышать было трудно — приходилось надевать кислородные маски.

Путь до первого защитного зала, расположенного на глубине пятисот метров, занимал обычно не меньше часа. Дальше спускаться было еще труднее.

Металлические скобы жгли руки даже через толстые асбестовые рукавицы. С каждым шагом дышать становилось все трудней, руки и ноги слабели.

Все сильней тянула к себе черная пропасть, в глубине которой светилась узкая голубенькая полоска радиоактивной породы.

Однажды Дружинину и Щупаку удалось с неимоверным трудом добраться до второго защитного зала, на глубину одного километра.

Там их ждала приятная неожиданность. Автоматические приборы, показывавшие температуру, давление, состав газов и колебания почвы в шахте, оказались в исправности. Мало того, они были соединены с такой же аппаратурой последнего, одиннадцатого, зала.

Таким образом, удалось получить полное представление о том, что происходит в горячем слое и в самых нижних горизонтах шахты. Именно этого с такой настойчивостью старался добиться Дружинин.

С трудом удерживаясь на скобах над темной бездной, Дружинин и Щупак проверили и восстановили до самого верха линию связи автоматических приборов.

В результате стали работать приборы и в диспетчерском пункте на поверхности, рядом со входом в шахту.

Установить там самопишущие аппараты было уже легко. Теперь, чтобы получить полное представление о том, что происходит в глубине шахты, достаточно было зайти в диспетчерский пункт.

Дружинин каждый день бывал здесь и вел наблюдения за приборами. Если бы не посещение шахты, ему трудно было бы перенести эту тоскливую, монотонную жизнь.

Как-то среди зимы произошло маленькое событие, которое удивило и растрогало Дружинина.

Задорожный исполнял на зимовке роль повара. Он хотел, по возможности, скрасить товарищам однообразие длинной полярной ночи и, не жалея сил, приготовлял различные самые прихотливые и удивительные кушанья, какие только мог придумать. Это занимало немало времени, и Задорожный редко выходил из занесенного снегом дома. О шахте он и слышать не хотел, считая ее виновницей всех бед, постигших жителей острова.

Однажды Щупак заболел. Увидев, что Дружинин собирается в одиночку итти на шахту, Задорожный решительно заявил:

— Подожди, Алексей Алексеевич! Я пойду с тобой.

— Никуда ты со мной не пойдешь. Не возьму я тебя, — ответил Дружинин, зная отношение Задорожного к шахте.

Но Задорожный стал в дверях, показывая всем своим видом, что он не выпустит Дружинина из дому, и предупредил:

— Или со мной, или через мой труп!

— Ну, хорошо, с тобой, с тобой, — согласился Дружинин, засмеявшись, — только не делай такого страшного лица! Побыстрей собирайся…

Задорожный передал приготовление обеда Левченко и Темгену и помчался вслед за Дружининым на лыжах через темный, занесенный снегом остров.

Добравшись до шахты, Задорожный без колебания полез по горячим скобам вниз в дымящуюся, пышущую жаром и слегка пахнущую сероводородом темную бездну шахты.

Задорожный все время ворчал, обвинял Дружинина в легкомыслии, говорил, что все это никому не нужно, но смело спускался, стараясь обогнать Дружинина.

На обратном пути Дружинин, наконец, понял, почему изменилось отношение Задорожного к шахте. Это выяснилось из реплики Задорожного:

— Ну как тебя одного пускать, когда там никого нет? Раньше хоть люди были, случись что-нибудь — сразу помогут…

В первый раз Задорожный преодолел свою неприязнь к шахте из любви к товарищу. А потом произошла удивительная вещь: покинутая, темная, безлюдная шахта понравилась Задорожному своей романтичностью и мрачным величием грандиозных подземных сооружений.

Задорожному было приятно надевать яркую лампу на шапку и спускаться мимо застывших на полдороге пустых лифтов и неподвижных ковшей транспортера.

Погруженная в тьму, шахта казалась еще более огромной и необъятной, чем была на самом деле. Задорожный с уважением думал о своих товарищах соорудивших эту небывалую шахту.

Теперь он уже не боялся ее. Некоторые из его друзей отдали за нее жизнь… А он, Задорожный, старался быть подальше от шахты. Теперь это казалось ему трусостью, почти дезертирством…

Задорожный стал регулярно посещать шахту, говорил, что пойдет на нее работать, и охотно помогал Дружинину вести наблюдения за приборами.

Температура, давление и состав газов в шахте оставались почти без изменения. Подземных толчков больше не было — горячая земля лежала тихая и спокойная, будто никогда не выходила из равновесия.