Горячая зимняя пора

Бах, бах, бах. Пули из моего длинного револьвера рвали морду гиганта, но, похоже, его этим не остановить. Хотя я так думаю, что ему не привыкать к таким ударам, в этих местах огромные медведи не редкость. И они ребята совершенно не мирные, постоянно промеж собой дерутся. Эти мягкие свинцовые пули просто рвут мышцы и шкуру, но никак не пробивают толстенного черепа. А по глазам никак попасть не могу. Нет, просто так моя стрельба не прошла, медведь сидел на заднице и тряс башкой, орал, но вот вновь кинулся на дерево.

От сильнейшего удара сосна едва не свалилась, я выронил перезаряжаемый револьвер и вцепился в ствол. Медведь подпрыгнул и попытался достать меня лапой, но ему не хватило полметра, не больше.

– Есть! Вспомнил! – Я выдернул из-за пазухи дерринджер, в стволах которого лежали патроны с бронзовыми пулями. Переломив пистолетик, я вытащил патроны, а саму крохотную стрелялку просто кинул в медведя. Чего он, впрочем, и не заметил.

Бах! Бах! Это мой второй револьвер, короткоствольный «тейлорс», плюнул в морду шатуна парой горячих пуль, заставив того вновь отступиться. А я поспешно вытряхнул из барабана револьвера пару горячих гильз и вставил на их место патроны с бронзой. Звонко прокрутился барабан, щелкнул курок, вставая на боевой взвод. Бах!

Огромный злющий медведь просто лег у сосны, пару раз дернув лапами. И затих.

Наступила очень странная для леса почти полная тишина, если не считать сипения Шейлы. Охрипла девица напрочь, похоже. Какое-то время я обессиленно сидел на ветке, обняв душистый ствол, прижавшись щекой к смолистой и шершавой коре. А потом, убедившись, что медведь точно труп, спрыгнул на землю.

Подойдя к винтовке, в первую очередь открыл затвор и вытряхнул из потрохов оружия спрессованный снег, помешавший дослать патрон. После чего поработал рычагом, выбрасывая и досылая патроны. Убедившись, что винтарь работает нормально (и дав себе зарок поискать более надежную систему, да хоть мосинку с собой таскать в такие выходы), я зарядил марлин, собрал валяющиеся в снегу патроны и, обтерев их платком, вставил в ячейки поясного патронташа. Надо, кстати, бандольеро из сидора вытащить и повесить через плечо.

– Ну как, успокоилась? Спрыгнешь? – подойдя к сосне и задрав голову, спросил я у замолчавшей девушки. Та энергично закивала и зашебуршилась. Повиснув на руках, подождала, пока я не приготовлюсь, и прилетела мне в руки.

– Ну вот. Теперь понимаешь, что тебя тут скушали бы и не подавились? И не обязательно этот мишка, тут и другого зверья достаточно, всякого голодного. – Я наклонился подобрать свой второй револьвер. Поискал глазами, где валяется дерринджер, и шагнул было к нему, когда сильнейший удар в поясницу сбросил меня в небольшой овражек на краю леса.

– Куда торопишься?

Перепуганную девушку загоняли к краю поляны, туда, где валялась туша огромного медведя, три прокопченных бородатых мужика. Почти одинаково одетые, в меховых куртках, лохматых шапках, на ногах меховые сапоги, вооруженные винтовками и револьверами, они, сбросив широкие охотничьи лыжи, ловили девушку. После того отличного выстрела, практически снесшего ее парня с поляны, прошло чуть больше десяти минут, а они уже замаялись гонять ее: не дается девка в руки. Да еще руками-ногами машет, того и гляди отобьет чего.

– Есть, поймал! – Один из них, рыжий и красноносый, исхитрился зацепить край дохи девушки и, отбив летящий ему в нос кулак, сильно ударил ее по лицу открытой пятерней. – А ну утихни!

Удар бросил девушку на основательно утоптанный снег, и рыжий, на пару с подоспевшим подельником, прижали свою добычу к земле и сейчас стягивали с нее брюки.

– Сипит что-то, – пропыхтел второй и оглянулся на оставшегося бандита, стоящего на краю поляны и высматривающего что-то в овраге. – Руг, ты чего там застрял?

– Да добычу ищу. Кровь на снегу есть, а самого громилы не видать. Наверное, овраг глубокий, провалился. А в овраг снега нанесло ветром свежего. Ладно, потом найдем. – В очередной раз ткнув в глубокий снег лыжной палкой, названный Ругом отвернулся от овражка и, подобрав марлин, неторопливо направился к подельникам, на ходу расстегивая ремень. Выстрел-то был его, так что первая очередь тоже ему достанется. – А ничего девка. Ты не тащи с нее угги, не теряй времени. Просто переверни, сейчас будем сзади пользовать. Потом, в зимовье как следует повеселимся.

Рыжий и его напарник переглянулись и рывком перевернули девчонку кверху попой, а Руг занял место рыжего и собрался было приступить, как с него слетела шапка. А над поляной раскатился револьверный выстрел.

Сволота, который меня подстрелил, медленно завалился на Шейлу, залив ей спину кровью из разбитой моим не самым удачным выстрелом макушки. А я тем временем выстрелил еще трижды, разнеся голову еще одному насильнику и прострелив рыжему плечо и отставленное в сторону от Брауберг колено.

Так что он сейчас валялся и орал благим матом, а Шейла, на несколько секунд было замершая под завалившимся на нее телом стрелка, сейчас вскочила и суетливо натягивала штаны.