Горячее дыхание войны

– Ну-ну, Генрих, не спешите. Сначала вам нужно хорошо отдохнуть. Но недолго! Назревают важные события. Вы будете нужны…

Отто Хоффман говорил многозначительно, создавалось впечатление, что он знает очень много, но не договаривает. Это было действительно так. В то утро ему под большим секретом сообщили, что немецкая армия готовит наступление на Брянском фронте, с «большими последствиями для русских».

Рош понимающе улыбнулся.

– Двух дней для отдыха мне вполне хватит.

– Я даю вам неделю. Слышите, неделю! А потом примете взвод «бранденбуржцев» в 10-й роте. Взвод почти полного состава. Отличные ребята, Генрих. Вы останетесь довольны ими.

Хоффман понизил голос и тихо сообщил лейтенанту, указывая пальцем на какую-то точку на лежащей на столе карте:

– Скоро начнётся наступление. Вам нужно будет захватить вот этот мост…

64

1 октября 1941 года

Штаб Брянского фронта

С Машей Феклистовой старший лейтенант госбезопасности Александр Никаноров познакомился десять дней назад. Он зашёл в штаб Брянского фронта, чтобы в Особом отделе прочитать новые материалы по делу «Хромого», и обратил внимание на попавшуюся ему на глаза симпатичную машинистку Оперативного отдела. Эта девушка в военной форме ему сразу же понравилась. Он под благовидным предлогом завязал с ней разговор.

Поиски немецкого агента, которого чекисты называли «Хромым», несмотря на все предпринимаемые меры, а они были в тех условиях всеобъемлющими, пока не дали положительного результата. Проверка личных дел командного и рядового состава штабов дивизий и армий, входящих в Брянский фронт, а также лиц, имеющих отношение непосредственно к штабу фронта, ни к чему не привела. Хотя выявили несколько сомнительных лиц, сумевших проникнуть в штабы. С ними теперь работали следователи Особых отделов и военной прокуратуры.

В последние дни начальство всё реже и реже интересовалось ходом розыска «Хромого». Перед армейскими контрразведчиками каждый день появлялись реальные задачи, по сравнению с которыми существование немецкого агента «в штабе» выглядело почти мифическим. Тем более что в последнее время рация, приписываемая этому шпиону, перестала выходить в эфир. Во всяком случае контрольно-слежечные радиостанции её уже давно не фиксировали.

Безуспешный розыск гитлеровского агента сделал Никанорова нервным и раздражительным. Он начал покрикивать без особых на то причин на своих подчинённых и в первую очередь на лейтенанта Орлова. Лейтенант в последнее время почему-то особенно раздражал Александра. Его раздражала своенравность Алексея, который почти всегда имел не такое, как у него, Никанорова, мнение по тому или иному вопросу. Может быть, он чувствовал конкуренцию со стороны Орлова?

– Опять ты возишься, Алексей, – упрекал своего подчинённого старший лейтенант, когда тот хотя бы ненадолго задерживал составление отчёта или подачу заявки.

После того как Никаноров познакомился с Машей Феклистовой, он стал более спокойным, что ли, и это его самого обрадовало. Она ему сразу понравилась своей красотой и характером. Правда, её избаловала служба в штабе фронта, так как на неё обращали внимание командиры, занимающие самые высокие должности, поэтому на старшего лейтенанта она вначале не смотрела. Однако после того, как Никаноров конфиденциально, так, как бы между прочим, сообщил ей, что он на самом деле является старшим лейтенантом НКВД, отношение машинистки к нему сразу изменилось. В лучшую сторону.

Никаноров встречался с Машей уже несколько раз. Она, как ему казалось, была к нему вполне благосклонной. Она не отказывалась от маленьких подарков и смеялась над его шутками. А ведь большинство его знакомых и сослуживцев почему-то считали его шутки совсем не смешными и даже пошлыми.

Старший лейтенант старался уделять своей новой знакомой как можно больше времени, несмотря на продолжавшиеся поиски «Хромого». Розыск шёл, хотя и не так интенсивно, как вначале. Командование почему-то забыло про этого агента. Немцы рвались к Москве, было не до какого-то одного диверсанта. Да и существовал ли он на самом деле?

Симпатичная машинистка, казалось, околдовала Никанорова, который перестал замечать многое вокруг себя. В его голове некоторое время назад прочно поселилась мысль, что он не сможет найти «Хромого». Он стал часто задавать сам себе вопрос о том, каким образом поимка этого одного-единственного агента остановит наступление немцев. Особенно сильно на него повлиял уход Красной Армии из Киева и окружение Юго-Западного фронта. Он иногда со страхом думал о том, что будет, если немцы сумеют окружить и армии Брянского фронта.

Вечером первого октября Александр Никаноров, как и обещал, зашёл домой к Маше Феклистовой. Её подруга, с которой она занимала комнату в просторной избе, надолго задержалась в Оперативном отделе, чему он очень обрадовался.

Они говорили о разных вещах, стараясь не касаться темы войны, но это у них не получалось. То он, то она так или иначе всё равно возвращались в разговоре к войне.

– Хотите, я покажу вам свои довоенные фотокарточки? – спросила Маша.