Горячее лето 42-го

Водила наш, загнав полуторку под защиту ветвей, смешанной, тополево-дубовой рощи, метнулся с ведром к колодцу - 'журавлю', стоявшему на небольшой площади перед штабом. Долив воды в радиатор, свистнул нам, мол: ' - Пить хотите?'. Подошли, познакомились. Водички студеной отведали, причем, пили долго и мелкими глотками. Очень уж студеной, оказалась водичка-то. Много, зараз, не выпьешь - зубы ломит, да и перспектива заболеть ангиной, нас тоже не радовала. Поэтому, сильно не налегали, а понемногу и с расстановкой - самое то, и жажду утолили, и горло не застудили. Потом, обмыли запыленные лица и довольные, присели покурить в холодке.

Шофер, оказался, довольно неплохим, веселым парнем. Звали его, как и моего брата - Андреем, фамилия - Брыкин. Поговорили за жизнь, и выяснилось, что мы с ним, почти земляки. Уроженец хутора Большого, это километров двадцать пять от нашего города, на восток. Хотя сейчас, города такого - Михайловка, еще, наверное, нет. Есть - рабочий поселок Михайловка и станция Себряково, и мне бы очень хотелось взглянуть, хоть одним глазком, как он выглядит, в этом грозном и тревожном 1942 году. Мельница, построенная еще до революции, немцем-помещиком Вебером, скорее всего, стоит на том же месте. Что ей сделается? Железнодорожный вокзал, консервный завод и памятник Ленину, перед зданием райисполкома, тоже. А вот заводов: силикатного кирпича, цементного и асбестоцементных изделий, да и много чего еще, появившегося в мирное, послевоенное время, точно нет. И, кстати, Дома Культуры цементников и пятиэтажек, построенных после войны, мы бы, сейчас, тоже не увидели. Названия улиц другие, нет поста ДПС на трассе Москва - Волгоград, да и трассы-то такой нет, и Волгоград сейчас называется Сталинградом.

Андрей рассказал нам, коротко, свою биографию. Мы особо не просили, просто под разговор, как-то само собой получилось. Курсов, как выяснилось, никаких особенных он не заканчивал, шоферить его батя научил, еще до войны. Работал на Большинской МТС помощником комбайнера, сцепщиком. Мужиков призывного возраста многих позабирали в действующую армию, дома остались женщины, старики и подростки. Пришлось заменить ушедшего на фронт тракториста. Ну, а когда в декабре 41-го, на отца пришла похоронка, стал оббивать пороги военкомата, просясь на фронт. Но его, каждый раз заворачивали обратно, сначала культурно, потом взывали к совести - трактористы требовались как воздух: весной, нужно было пахать и сеять, а там, глядишь, и уборка урожая подоспеет. Директор МТС долго уговаривал Андрея поработать еще немного, хотя бы до тех пор, пока, недавно открытые, ускоренные курсы трактористов, не выпустят смену. Учились на этих курсах, в основном девушки и подростки. И, Андрей решил подождать.

Но, в начале лета, в результате неудачной Харьковской наступательной операции, ситуация на фронте стала быстро ухудшаться. Красная армия понесла внушительные потери, многие части попали в окружение, остатки потрепанных дивизий отходили на восток и ей, чтобы продолжать сопротивление фашистским ордам, рвущимся к Дону, срочно требовалось пополнение личным составом. Боевой техники тоже было потеряно немало, ощущалась серьезная нехватка специалистов, в том числе и водителей. Поэтому, в середине июня, Андрея все-таки вызвали в военкомат и, недолго думая, наконец-то призвали в армию. Так что, повоевать он толком не успел. Попал в автобат, от которого осталась едва ли половина личного состава, а машин было еще меньше. Выходило по два шофера на одну полуторку. Он, вообще-то, механиком числился, и сегодня за баранку попал совершенно случайно. Водителя этого автомобиля подкосила какая-то лихоманка, и его отправили в санчасть, а ротный не найдя замены, временно посадил Андрея на данное транспортное средство. Поэтому, наверное, он и пер так по кочкам - от радости, что впервые доверили серьезное дело.

Правда, признался честно, Андрей жалел том, что вышел из строя, когда велели сделать шаг вперед тем, кто умеет водить машину.

- Я, понимаешь, должен хотя бы одного фашиста своими руками придушить! За батю! Понимаешь ты это или нет? - и протягивал к моему горлу руки, перепачканные мазутом.

Невольно подавшись назад, я согласно закивал головой. Что же тут непонятного! Парень - здоровый, в плечах его, двое, таких как я, поместятся и еще пол Витьки в придачу! Думаю, если попадется ему немец под горячую руку, ох, не позавидуешь тому фрицу. Ей Богу, придушит, прямо-таки голыми руками!

Витька тоже расчувствовался, и решил немного успокоить нового товарища:

- Ты, это самое. Ты, Андрюха, успокойся! Мы что нибудь обязательно придумаем. Только держи себя в руках, не кипятись. Обращаться никуда не пробовал? Ну, чтобы в строевую часть тебя перевели?