Горячее лето 42-го

Честно сказать, у меня, от одного вида и запаха этих немудреных продуктов, закружилась голова, и рот наполнился слюной, которую я тут же сглотнул и на всякий случай отвернулся, чтобы не расстраиваться лишний раз, от такого зрелища.

Белов тоже заметил Шмакова и, не поддаваясь на провокацию старшины, криво ухмыльнувшись, ехидно поинтересовался:

— Игорь, какими судьбами! Только не рассказывай мне, что ты просто заглянул проведать старика. Вроде как мимо, случайно проходил и решил забежать на минутку! — затем обратился к Злобину. — Спасибо, конечно, за угощение, но у нас, Иван Иванович, времени в обрез. Начальство еще не кормлено, так что, сразу к делу.

Старшина смекнул, однако, что чем быстрее он нас спровадит, тем быстрее продолжится, прерванное нашим приходом "мероприятие". Поэтому, сотворив самое серьезное выражение лица, на которое только был способен, он весь обратился в слух:

— Что там, Василий, твоему начальству спонадобилось? Говори, не стесняйся, чем сможем, тем и поможем!

А Белов молодец, ничего не скажешь! Понимает, похоже, чем старшину пронять можно, да оно и не мудрено — видимо давно вместе служат, успели хорошо друг друга узнать.

— Товарищ Страхов, распорядился выдать на троих бойцов котелки и ложки, а то на кухне, всякие недоразумения случаются из-за этого.

Злобин изобразил полнейшее недоумение:

— Так этих ребят, от нас нынче отправили?

— А тебе, Шмаков не рассказывал разве, что у нас за происшествие случилось? Вот только не делай такое лицо, ни за что не поверю, что ты ничего не слышал.

— Ну, допустим, рассказывал. Дык и что же? Их, Вася, завтра отправят в другую часть, а мне отчитывайся потом. Ведь, с меня же и спросят: " — Куда, — скажут, старый хрен, подевал казенное имущество?". И что, ты мне, отвечать прикажешь, в подобном случае?

— В общем, так, Иван Иваныч. Мне, что было велено — я тебе передал, а дальше, сам смотри. Их, к твоему сведению, скорее всего у нас оставят. Я сам слышал, как комбат, комиссар и начальник штаба, решали этот вопрос. Так что, завтра сам доложишь начальству, почему у тебя бойцы, без такого нужного имущества обретаются. Их ведь утром, на кухне, чуть голодными не оставили, и все потому, что у них котелков не было. Ты же меня знаешь не первый день, Иван Иваныч. Я ведь, зла тебе не желаю, но неприятности у тебя, по этому вопросу, случиться могут запросто! Вот так, вот!

Старшина очень внимательно выслушал писаря и когда тот закончил свою речь, сделав напоследок, особое ударение на слове "неприятности", рыжие кустистые брови Злобина поползли вверх и на лице его, появилось выражение крайнего удивления, а может, даже и обиды:

— Вася, друг ты мой любезный! Да когда же это я, был против? Мне главное, что? Чтобы было все, значит, честь по чести, а стало быть, по закону! Если есть указание, значит, все сделаем. Что это ты, в самом деле, сразу о неприятностях. Их у нас и так хватает, с избытком даже. Мы вот, с земляком, с Игорем, значит, помянуть решили ребят, которые нынче погибли. Может и вы с нами?

— Иван Иваныч, дорогой! Меня Страхов, если через полчаса не явлюсь, самого казнит! — он указал на меня. — Вот, живой свидетель! Давай, быстрее все, что положено, да мы пойдем. Мне еще арестанта проверить надо, до кухни добежать и назад, за шпионом вернуться. А потом, к начальству на глаза. И как ты себе это представляешь? Помянем, обязательно, но в другой раз, а сейчас, извини, Иваныч, не могу!

— Ну, если так, тогда ладно. Но смотри, Вася! Мы же с тобой и вот, со Шмаковым, земляки, все же. С одного города призывались, и в этом полку не первый день вместе воюем. Так что, ты уж Вася, уважь старика. Заходи, иной раз, когда время выпадет.

Белов, не желая больше тянуть время, тут же заверил старшину:

— Зайду, обязательно зайду, Иваныч! Обещаю!

Старшина, забурчав что-то неразборчивое себе под нос, скрылся за брезентовой ширмой, которая делила помещение землянки на две неровные части. В меньшем помещении, где остались мы, справа у стены, размещался небольшой столик, на котором была разложена закуска. Тут же, находился и единственный источник освещения — "коптилка", сделанная из гильзы от "сорокапятки". Я, такие светильники, только в кино "про войну" видал. Света от нее было не много, но коптила она исправно, полностью оправдывая свое фронтовое название.

Шмаков, молча, подошел и сел поближе к столику на какой-то ящик, с задумчивым видом покусывая зеленый лучок. Похоже, они со старшиной, уже успели слегка помянуть погибших товарищей.

Злобин вышел к нам через пару минут. В одной руке он нес набитый чем-то вещмешок, а в другой — малую саперную лопатку в чехле.

— Ну, Василий, ежели вам некогда, тогда получите. Забирайте свое добро и не мешайте людям отдыхать.

Он протянул мне вещмешок и сказал:

— Тут, котелки и ложки, а это, — вручая лопатку, — от меня, лично. Подарок!

— Спасибо! — только и сумел вымолвить я, не понимая, с чего это старшина, стал вдруг таким щедрым.