Читаем Горячее лето пятьдесят третьего полностью

Горячее лето пятьдесят третьего

Присутствуют — Генеральный секретарь ЦК КПСС Рокоссовский Константин Константинович, Председатель Совета министров — Маленков Георгий Максимилианович, Секретарь ЦК, министр Государственной Безопасности — Судоплатов Павел Анатольевич, заместитель Председателя Совета министров — Косыгин Алексей Николаевич, министр Иностранных дел — Громыко Андрей Андреевич, министр Внутренних дел — Игнатьев Семён Денисович, министр Обороны — Василевский Александр Михайлович, министр Государственного контроля — Меркулов Всеволод Николаевич. Первый секретарь Московского ГиОК КПСС Брежнев Леонид Ильич, министр по делам Молодежи и Спорта — Шелепин Александр Николаевич. Приглашенный — Командующий ВВС и ПВО ГСОВГ, генерал-полковник Сталин, Василий Иосифович.

— Здравствуйте, товарищи! Дело действительно срочное, до завтра ждать не может, решение придется принимать неполным составом.

Товарищи переглянулись. Отсутствовали четверо "космонавтов" — Берия, Устинов, Королев и Лебедев, зато присутствовал очень знаковый "гость" — товарищ Сталин. Василий Сталин. Рокоссовский не стал сам разъяснять причин такой спешки.

— Прошу вас, Павел Анатольевич.

— Товарищи, нами получены достоверные данные о, планирующейся на двадцать восьмое июня, ядерной атаки Москвы, Ленинграда и китайской базы на острове Рюген.

Тишина провисела примерно минуту. Первым не выдержал Маленков.

— Насколько достоверны эти данные, Павел Анатольевич?

— Нам достоверно известны аэродромы, номера машин и даже имена большинства летчиков. Известно время "Ч". Известно максимально возможное количество боеприпасов — двенадцать, но сколько решат потратить — пока не известно. Это у них вероятно решится в самый последний момент. Если не вмешаются какие-нибудь марсиане, то атака начнется в двадцать два ноль-ноль по московскому времени, двадцать восьмого июня. Данные достаточно достоверны, Георгий Максимилианович, чтобы на основании них принять решение неполным составом Бюро.

Снова тишина. Минута, пошла вторая. Снова сдали нервы у Маленкова.

— Но если нам все известно, может сами по ним бахнем?

Рокоссовский на это ему одобряюще кивнул.

— Может и бахнем, Георгий Максимилианович. Для того сегодня и собрались, чтобы решить — бахать, или ждать. Товарищи, как вы помните, именно я занимался организацией ПВО ГСОВГ, еще по поручению товарища Ста… Старшего. Предлагаю перед принятием решения заслушать непосредственно командующего операцией по защите Страны от этого подлого и вероломного удара. Прошу вас, товарищ Сталин.

Генерал-полковник Сталин встал почти по стойке смирно и коротко доложил.

— До нашей границы не долетит ни один, товарищ Верховный Главнокомандующий.

— Садитесь, Василий Иосифович. Это Бюро ЦК, а не Ставка ВГК. Мы здесь собираемся чтобы обсуждать и спорить. Вопросы к товарищу Сталину?

Маленков опять впавший в сомнения вопрос придумать сумел.

— А вы бы как проголосовали, товарищ Сталин? Бахать, или ждать?

— Ждать. Но я лицо заинтересованное. Я к этому готовился и готовил своих парней. Они все рвутся в бой, и этот порыв я поддерживаю. Мы уверены, что остановим их до границы.

— А куда в этом случае денутся атомные бомбы?

— Побросают там — докуда дотянут. Пекинскую бомбу нам повезло над морем остановить.

— То есть, вполне реально, что где-то в Германии, а может быть даже в Польше произойдут ядерные взрывы?

— Так точно, в Германии возможно, с очень большой долей вероятности. Этого мы предотвратить не можем. Предположительно они пойдут единой армадой. Первая цель — Рюген, вторая — Ленинград, третья — Москва. Основная битва произойдет в районе треугольника Гамбург — Любек — Шверин. Рюген отстоим с вероятностью девяносто процентов.

— Еще вопросы к Василию Иосифовичу? Нет вопросов. Александр Михайлович, — Рокоссовский повернулся к министру обороны, — Вам сегодня первому высказываться.

— Надо бить их сегодня же ночью. Две цели мы гарантированно поразим. Цели разведаны, все планы давно готовы. А заодно и Скапа-Флоу накрыть, чтоб молодцу неповадно было. Армия берется выполнить эту задачу.

— Принято. Павел Анатольевич?

— Бить первыми.

За предложение маршала Василевского высказались также Меркулов, Брежнев и Шелепин, за выжидание Маленков, Косыгин, Громыко, Игнатьев и сам Рокоссовский. Он и подвел итог.

— Ну что, товарищи, ситуация патовая. Вношу предложение, ввиду чрезвычайности ситуации, учесть голос товарища Сталина, кооптировав его в Бюро ЦК КПСС на этом конкретном заседании. Впоследствии разработаем норму для таких случаев. Учитывать мнение непосредственного исполнителя, по-моему, крайне необходимо. Голосуем поднятием рук. Кто за? Единогласно, товарищи. Ждем внезапного и вероломного нападения и сразу объявляем войну всем британским союзникам. Александр Михайлович и Павел Анатольевич — прошу ко мне.