Горячее сердце, холодный расчет

— Почти через сто лет Шенонсо попал в хорошие руки, — вымолвила София. — В 1733 году герцог Бурбонский продал поместье богатому землевладельцу и банкиру Клоду Дюпэну. Его жена была большой поклонницей искусств, поэтому замок стал модным салоном, в котором вращались самые известные и популярные люди того времени: Вольтер, Монтескье, Фонтенель, Мабли и многие другие. А Жан Жак Руссо стал секретарем мадам Дюпэн и наставником ее дочери. Вот так-то, дорогая моя Мара!

— Марго, я предлагаю себя в качестве экскурсовода, — подал голос Поль, — чтобы ты смогла своими собственными глазами увидеть все, о чем мы тут тебе понарассказывали.

Они переглянулись, а Наташка демонстративно прокашлялась, словно прочищала горло, и посоветовала им быть осторожными, чтобы не столкнуться неожиданно с привидениями. Рита заверила, что они будут начеку, поблагодарила Софию за великолепный обед, и они вдвоем с Полем отправились в путешествие по историческому прошлому.

А ночью она проснулась от боя часов. Прислушалась: то ли ей это приснилось, то ли часы действительно отсчитали двенадцать ударов? Сквозь неплотно задернутую штору в комнату проникал лунный свет. Ритка лежала в своей огромной кровати под пуховым одеялом и внимала к шорохам огромного дома. Вдруг кто-то тихонько постучал в ее дверь. Она замерла на мгновение, пытаясь унять сердцебиение.

— Чего ты испугалась? — спросила она у самой себя шепотом. — Ты же знаешь, что это Поль!

Стук повторился, и Ритка решила, что дальше притворяться спящей глупо. Она соскользнула с постели на пол, ощутив ступнями шелковистость ковра, и на цыпочках прокралась к двери. С усилием потянув ее на себя, она с удивлением уставилась в проем. Там никого не было. Громко сглотнув, Рита высунулась в коридор, посмотрела направо, взглянула налево. И… застыла, не будучи в силах пошевелиться. От ее двери в темноту коридора уплывала белая фигура.

— Attention! — услышала Ритка отчетливый шепот. — Le malheur va!

И привидение растаяло в пространстве. А по коридору разлился запах одеколона, который она ни с чем бы не спутала. Это был одеколон «черного человека»! Взмокнув от ужаса, Рита захлопнула дверь и с быстротой молнии запрыгнула на кровать. Укутавшись по самый нос в одеяло, она уставилась на входную дверь, ожидая, что в любой момент сквозь нее просочится белое пятно со своими предостережениями: «Осторожно! Беда идет!»

«Какая беда, откуда?» — тряслась от страха Ритка. Ужас сковал ее мышцы, она боялась даже пошевелиться. В доме стояла гробовая тишина.

— Вот тебе и замок с привидениями, вот тебе и сказки венского леса, — бормотала Ритка. — Хотела жить в средневековом дворце? Тогда будь любезна общаться с его призраками!

К счастью, Белая Дама больше не появлялась. И постепенно Ритка успокоилась и погрузилась в сон, спасительный в этой иррациональной ситуации.

Глава 8 НЕДАВНЕЕ ПРОШЛОЕ

Они позвонили в четыре часа утра. Короткий звонок, вырвавший Риту из забытья, подбросил ее, сидевшую в кресле у окна. Она схватила трубку. И едва сумела произнести «слушаю», как горло перехлестнула мертвая петля, перекрывшая кислород. Легкие горели, не получая живительного воздуха.

— Это хорошо, что ты слушаешь, — проскрипел голос.

— Кто вы? Почему вы звоните?

— Э, просто потому, что некому больше. Он сказал, что у него есть только ты.

— Что? Кто вы? — Ритка сглотнула застрявший в горле ком. — О чем вы говорите?

— О твоем дружке. Он тут кое-кому кое-что задолжал, говорит, что сам не справится. Может, ты ему поможешь? А то ему…

Ей показалось, что она спит и видит кошмар, но стоит встрепенуться — и ужас развеется. И в комнату войдет Сэм, живой и невредимый. И они станут заниматься любовью, а потом она расскажет ему об этом глупом сне, и они вместе посмеются.

— Ты меня слышишь? Алле?

— Да, да…

— Так вот, с тебя пятьдесят кусков зеленых. На все про все — неделя. Так что поторапливайся. Мы будем время от времени звонить, ну, и приглядывать само собой. Так что заруби себе на носу: только сунешься в милицию — и твоему любовничку крышка. Да, и еще: если через три дня ты что-то вякнешь о том, что денег нет, мы станем тебе высылать его частями, чтобы, значит, не грустила в одиночестве! Угадай, что вышлем первым?

Ритка сглотнула и поняла, что сейчас она хлопнется в обморок.

— Пожалуйста, я вас умоляю, — всхлипнула она, — я вас заклинаю, не надо его увечить. Я соберу деньги! Обещаю!

— И никаких ментов! — напомнил голос.

— И никаких ментов, — эхом отозвалась она.

В трубке мерно запикали гудки отбоя, а она долго не могла понять, что нужно с ней сделать, с этой дурацкой, мокрой от пота трубкой. Тишина пульсировала и прерывалась гудками, пульсировала и прерывалась… В глазах было темно. Еще ночь — поняла она. Наконец она положила трубку на место и пошла на кухню, пить валерьянку. Если бы не ребенок, то она, наверное, надралась бы как сапожник, но, увы, нельзя. Надо сохранять трезвый рассудок и быстрее соображать, как спасти Сэма. Ее сыну нужен отец, а ей — муж, любимый муж.