Горячее сердце, холодный расчет

Наташка подмигнула Рите из-за плеча. Как потом оказалось, первая гостевая комната абы кому не доставалась, так что приняли Марго по первому разряду. Ритка по ходу дела проконсультировалась у Поля, в каком туалете тут следует спускаться к обеду. Он заверил ее, что можно обойтись без официоза. Но Ритка решила, что лучше всего будет облачиться в бежевое платье-футляр, тяжелый шелк которого красиво обливал ее фигуру. И еще — нитка речного жемчуга на шее. Ничего лишнего, просто и элегантно.

Когда они вошли в комнату, предназначенную для нее, Ритка ахнула. Апартаменты поражали изысканностью своего убранства: гобелены на стенах, огромный ковер на полу, мраморный амурчик у окна, кокетливо придерживающий кисть бархатного ламбрекена. На потолке — ажурная лепнина и хрустальная лампа с подвесками. Внушительная кровать с парчовым палантином и пуфики на золоченых изогнутых ножках, туалетный столик с мраморной столешницей и огромная напольная ваза, расписанная диковинными цветами, — все это производило потрясающее впечатление.

— Вау! Вот это да! — выдохнула Марго.

— Нравится?

— Ну, может, дома я бы такое не стала устраивать, но вообще — очень нравится, — призналась Ритка, и глаза у нее заблестели.

— Тогда я тебя оставлю. Ванная — там, — он указал на дверь. — А вещи Жак сейчас принесет. Катрин разложит твою одежду, так что можешь сама не утруждаться. До обеда еще два с половиной часа, и мы могли бы прогуляться по парку.

— А как я тебя найду?

— Я буду ждать тебя в холле.

— А давай сначала пройдемся, а потом я займусь своим туалетом? — вцепилась в него Ритка, не желая оставаться тет-а-тет со своими впечатлениями: ей хотелось свыкнуться с окружавшим ее интерьером постепенно.

— Ну, если ты не устала, то давай, — и он подал ей руку.

И они, как заговорщики, покинули флигель.

Правую сторону поместья Шенонсо занимали сады Дианы, которые она разбила благодаря щедрым подношениям Генриха II. Туда они и направились. Поль предложил Рите взять его под руку, и они размеренным шагом двинулись по широкой аллее. По правую и левую руку были разбиты клумбы с ярко-желтыми и красными настурциями, их четко оттенял светло-зеленый газон. Ритка отметила, что красиво подстриженные кустарники, словно стражи, торчали тут и там, следя за порядком среди обилия разнообразных видов растений.

— В прошлом в этом саду росли «экзотические представители флоры», — поведал Поль Ритке, — в том числе артишоки и дыни. Диана была большой затейницей и любила нововведения.

Ритка осматривалась, отмечая дизайнерские новации ландшафта, но основное ее внимание было направлено на сильную мужскую руку, чувствующуюся под свитером. От Поля пахло легкой туалетной водой. И этот запах чем-то ее волновал. А где-то в кустах посвистывала какая-то пташка, словно подбадривала Риту — «смелей, смелей!».

— Как тут красиво! Наверное, Диане было бы приятно увидеть, что ее усилия не пропали даром, — заметила Ритка.

Они прошли по восхитительным аллеям и спустились к реке Шер, полюбоваться на быстрое течение прозрачной воды. Приятный ветерок трепал волосы. Вовсю щебетали какие-то птички, порхающие среди ветвей каштановых деревьев. Ритка все время косила лиловым глазом в сторону замка: очень уж ей хотелось оказаться за этими вековыми стенами. А Поль продолжал свой урок истории.

— Ах, чего только не повидали эти стены! — проследив за ее взглядом, произнес он. — Эти места славились своими охотничьими угодьями, поэтому, начиная с Франциска I, здесь устраивались охотничьи выезды. Охотились на оленей, лис и даже на волков. А по вечерам проводили литературные представления по моде того времени.

— Думаю, при таком укладе жизни можно было обойтись и без телевизора.

— Ну да, как-то они выкручивались, — усмехнулся Поль. — Затем замком завладела Диана де Пуатье, которая также любила шумные празднества. Но в 1559 году Генрих II, по предсказанию Нострадамуса, погиб от копья Монтгомери, и Диана лишилась своего покровителя. Екатерина Медичи, став регентшей, быстро выселила ненавистную соперницу в Анэ.

— Бедняжка Диана, как грустно, наверное, ей было уезжать из своего дома! Мне кажется, что женщина, вложившая столько средств в обустройство замка, любила его всей душой, — заметила Ритка.

Тема потери жилья ей была близка, поэтому она остро посочувствовала развенчанной фаворитке.

— Да, наверное, и, хотя Анэ тоже весьма хорош, Диана там затосковала и вскоре умерла в возрасте шестидесяти шести лет, — сказал Поль.

— Эта Медичи — порядочная крыса!

— Ну, как тебе сказать… для Шенонсо, например, перемена хозяек пошла лишь во благо. Екатерина наняла известного архитектора Приматиччо, который оформил поместье с необыкновенной пышностью: колонны, фонтаны, триумфальные арки и обелиски. А в 1580 году Андрэ Дюсерсо воплотил замысел Филибера Делорма, построив на мосту через реку Шер новое крыло замка. Между прочим, этот проект вынашивала еще Диана.

— Эта Медичи — повторуха-муха, — резюмировала Ритка.

— Как? — удивился Поль.

— А, это одно такое детское выражение.

— Смешное, — улыбнулся Поль.