Горячее сердце, холодный расчет

— Но, как бы то ни было, смерть настигла Витта, сделав его недоступным ни суду, ни следствию, — мрачно заметил Олег. — И у представителей правоохранительных органов не осталось сомнений в судьбе преступников.

— А это точно они? — недоверчиво переспросила Риткина мама.

— На одном из них был оплавленный браслет, именно такой описала в своих показаниях Рита, — сказала Аня. — На основании этого, ну и, конечно, документов из борсетки Витт и его сообщники официально признаны мертвыми.

— Но особо никто не проверял, кто там на самом деле сгорел?! — уточнила Ритка.

— Они или не они, сложно сказать, — вступил Олег, — но боюсь, что больше никого искать не станут. Борсетка и браслет — это опознавательные знаки. Вот так-то.

— Понятно, — протянула Марго и замолчала.

— С другой стороны, почему бы им не оказаться трупами? — воскликнула Аня. — Не все же такие беззащитные, как ты! Недаром ведь говорили, что Сэм был должен деньги какому-то чеченцу… Рустаму, кажется? Ты не помнишь, Олег?

— Я не помню имени, но такие слухи из ничего не рождаются. Вполне возможно, что все награбленное Виттом и его шайкой перешло чеченцам. Ладно, — подвел черту Олег, — сгинул, гад, так ему и надо!

А Ритка промолчала. Гад, убивший в ней веру в людей, сгинул. А ей придется дальше жить с мыслью о том, что ею грязно попользовались, переломили, как тростинку, втоптали ее в грязь. И даже от мести ее он ушел, спрятался на том свете! Можно, конечно, в паре с Дианой пойти сплясать на его могиле. Так никто не узнает, где могилка его…

Поздно ночью она лежала в кровати и шептала вслух: «Сэм мертв, Сэм мертв, Сэм мертв…»

Часть II ЗАПАДНЯ ДЛЯ АЛЬФОНСА

Безумство, милорд! Ваши клятвы —

                                             безумство!
Она никогда вам не будет верна.
Плевать ей хотелось на пылкое чувство,
Она никому ничего не должна.

В. Пеленягрэ

Глава 13

— Сэм мертв, — сказала Ритка, открыв глаза.

— Что, прости? — не поняла Наташа, перепугавшаяся насмерть, когда Ритка грохнулась под стол.

Ритка только промычала что-то в ответ. Жаль, конечно, что она сошла с ума в столь раннем возрасте, но все к тому и шло. Сначала ее одолевали неизвестные призраки в Шенонсо, а теперь вот — в Париже прямо посреди белого дня она увидела призрак того, кто буквально перевернул всю ее жизнь.

— Рита, дорогая, как ты себя чувствуешь?

Рита промолчала, ибо с каждой минутой она чувствовала себя все хуже и хуже.

На тротуаре, прямо напротив их кафе, стоял живой и невредимый Сэм и обнимал какую-то дамочку. Сэм был без бороды и усов, но это ничего не меняло: Ритка узнала бы его, даже если после смерти он стал бы хомяком! Он же после воскрешения не слишком изменился.

Видимо, Сэм сказал что-то смешное своей даме. Потому что она захохотала, кокетливо отмахиваясь от него. А он знакомым до боли жестом притянул ее к себе за талию и поцеловал в висок.

— Он жив! — ахнула Ритка. — Этот ублюдок жив и баб кадрит в Париже!

Она зарычала, схватила со стола столовый нож и бросилась к мерзавцу. Подумать только, убийца ее ребенка, бесчувственный негодяй, отдавший ее саму на растерзание двум ублюдкам, живет себе припеваючи в Париже! Убить гада, сейчас же, сию секунду!

Официант, наблюдавший с волнением за русской дамой, так внезапно хлопнувшейся в обморок, проявил невероятную сноровку, когда она вооружилась и побежала куда-то: он подставил Ритке подножку, она вновь загрохотала наземь, а вскочившая следом за ней Наташка навалилась сверху. Ритка пыхтела и брыкалась, и в ее безумии никто уже не сомневался. Сначала мадемуазель теряет сознание, а потом бежит куда-то с перекошенным лицом, зажав столовый прибор в кулаке! Посетители кафе залопотали, закудахтали, кто-то предлагал Наташе помощь, кто-то настаивал на вызове медиков.

— Эй, ты что, сбрендила? — прошипела ей в ухо Натали. — Ты куда с ножом рванула?

— Ната, я его убью, отпусти меня, — с жаром сказала Ритка, принимая сидячее положение.

Лицо ее было перекошено, а кулачок, сжимавший тяжелый мельхиоровый нож, побелел от усилий.

— Кого убьешь?

— Призрака, то есть Сэма, — скривилась Марго. — Я думала, что он мертв, а он жив, так пусть подохнет по-настоящему!

— Понятно, — кивнула Наташка, — это белая горячка! Слушай сюда, ненормальная: если ты сейчас же не угомонишься, то они вызовут неотложку, — она энергично мотнула головой в сторону бара, — и тебя увезут в смирительной рубашке в психушку.

Такая перспектива не вдохновляла на подвиги. Ритка протянула нож Наташке и поднялась с пола. Нож она, конечно, отдала, но жажда крови еще полыхала белым огнем в ее сознании. Она вытянула шею и посмотрела — не заметил ли Сэм поднявшегося в кафе оживления? Может, еще не поздно вцепиться ему в глотку, а там будь что будет?