Горячие дозы (сборник)

Не доезжая до Броутона, Мэнни резко свернул налево, не притормозив и не дав сигнала поворота, просто перерезал перекресток по диагонали, как бы не заметив двух рядов движущихся машин. Фургон занесло на повороте, и передняя машина из крайнего ряда включила фары, осветив фургон. Мэнни искоса посмотрел на нее, выругался, но ноги с педали не снял. Вскоре они миновали перекресток и устремились в Броутон, где по обе стороны дороги плотно стояли припаркованные машины.

– Куда мы едем? – спросил мальчик, напряженный как стрела.

– Мы почти приехали, – ответил Мэнни. Он быстро взглянул в зеркальце заднего обзора. Никто их не преследовал. Слегка нажав на тормоза, он повернул по узкой дороге вправо вниз.

Мальчик нахмурился. Он был готов что–то сказать, когда внезапно бумажка начала разворачиваться в полутьме, медленно раскрываясь, словно цветок, распускающий лепестки. Это действительно была сотня. Первый трехзначный заработок! Он положил купюру на колено и попытался разгладить морщины на лице Роберта Бордена, изображенного на купюре.

В это время еще один фургон запрыгал по узкой дороге. Свет фар заметался в ночи. Мэнни перешел на вторую передачу, и они, повернув на круто уходящую вниз асфальтовую дорогу, подъехали к автостоянке, расположенной у стены многоэтажного дома.

Свет флюоресцентных ламп отражался в эмали капота и прозрачном ветровом стекле.

Мэнни затормозил и осторожно, как уж, протиснулся в щель, образовавшуюся между бетонной стеной и забором автостоянки. Переведя фургон в нейтральное положение и дернув аварийный тормоз, он повернулся и, неожиданно просунув руку между сиденьем и белыми брюками мальчика, схватил его за ягодицы и сильно сжал. Мальчик выгнул спину, пытаясь освободиться от цепких рук, и пронзительно вскрикнул.

– Тише, – предостерегающе зашипел Мэнни.

– Скажите, что я должен сделать, – спросил в страхе мальчик.

Мэнни взглянул на него с любопытством.

– А что тебе хотелось бы сделать?

– Все, что вы захотите…

Мэнни сам лгал достаточно часто и потому легко мог распознать правду, когда приходилось ее слышать. Он понимал, что «Эконолайн» стал в этот час чем–то вроде исповедальни.

Он играл роль священника, а мальчик – кающегося грешника, готового искупить недостатки своего характера, испорченного генами и приправленного долей невезения.

Он смотрел на мальчика, оценивая его незащищенность и силу его страха. Пепел от сигары упал на разноцветный галстук. Мэнни сжал мальчугана еще сильнее и продолжал сжимать, пока тот окончательно не понял, кто здесь хозяин. После этого он отпустил его, сказав:

– Перебирайся назад, малыш.

Мальчик кивнул и поднялся с места. Увидев, что он оказался в узком проходе между сиденьями, Мэнни всадил нож ему в поясницу.

Сила удара и небольшой вес швырнули мальчугана на пол около кровати. Он открыл было рот, чтобы крикнуть, но помешал Мэнни, набросившийся на него сверху. И все же он почувствовал, как потные пальцы толстяка вцепились в его волосы, ткнув лицом в серебристое покрывало. Он ощутил во рту вкус металла и собственной солоноватой крови.

Мэнни попытался вытащить нож из спины, но тот так прочно застрял, что он стал варварски крутить его. Мальчик при этом извивался и корчился от боли. Наконец нож выпал. И сразу кровь фонтаном хлынула из раны. Мэнни снова попытался воткнуть нож в спину своей жертвы, но попал в кость. Мальчик, собравшись с силами, лягнул убийцу. Зеркальная спинка кровати при этом разлетелась, обдав нападающего и жертву дождем серебристого стекла.

Но несмотря на это, Мэнни продолжал бить ножом измученное тело снова и снова, бормоча что–то непонятное себе под нос. От обилия крови даже воздух, казалось, стал красным. Наконец Мэнни почувствовал усталость. Но и это не остановило его.

К счастью, мальчик в конце концов издал горловой режущий ухо звук и окончательно обмяк.

Утомленный, Мэнни прислонился к стенке, обитой красным плюшем. Дыхание его было частым, поверхностным и неровным. Он задыхался, чувствуя головокружение и неустойчивость, как после тяжелой тренировки. Выронив из рук окровавленный нож, он закрыл глаза.

Когда сердце успокоилось настолько, что можно было различить отдельные удары, он вытер кровь со стекла своих часов и увидел, что с тех пор, как он присвоил фургон, прошло чуть больше двадцати минут.

Он вернулся на водительское место и над перчаточным отделением нашел полную коробку салфеток «Клинекс». Крышка коробки была украшена изображением различных животных. Мэнни пришлось использовать, наверное, более сотни салфеток, чтобы стереть кровь с рук и лица. Затем он стащил пиджак. Весь перед рубашки оказался залит кровью. Он снял ее и, развернув фургон задом, покинул стоянку.

Пока он гнал, его руки словно приросли к рулю. Крови не было, но руки были мокрыми. На этот раз от пота. В ушах раздавался слабый потрескивающий звук, напоминавший доносившийся издалека смех.

Мэнни слушал несколько мгновений, а затем сам рассмеялся. Слезы текли по его щекам, но он хохотал. Хохотал так громко, что сам испугался своего смеха. Но прекратить смеяться не смог…

Глава 6