Горячие точки

Не предполагали враги, что внизу пограничников ждало спасение, хоть и временное. Где-то посредине обрыв образовывал скальный выступ, козырьком выступающий вперед и изрезанный расщелинами, в которых можно было укрыться и даже постараться заползти под сам выступ. От большой потери крови у Михаила кружилась голова. Иван, несмотря на серьезное ранение, открыл по появляющимся бородатым фигурам меткий огонь. Когда те перестали высовываться из-за камней, он быстро перевязал Михаилу истекающую кровью кисть, пообещав чуть позже заняться и ногой.

– А сейчас – вниз, – прошептал Иван, – соберись с силами, сконцентрируй энергию, и мы спасемся. Я заглядывал, ниже есть что-то похожее на пещеру. Ты лезь, а я придержу тебя.

Отстегнув от автомата ремень, он лег на кромку обрыва, помогая Михаилу медленно спускаться вниз. Тот, уцепившись правой рукой за ствол, морщась от боли, осторожно нащупывал точки опоры.

– Есть пещера! – воскликнул он, став на не широкий, но устойчивый выступ скалы, рядом с которым темнел узкий лаз.

– Вот оно, спасение! – думал он, подставляя здоровую руку под каблук начавшего спуск друга.

– Надо уходить ниже, – сказал Дорофеев, когда спустился к пещерке. – Теперь я полезу, мне легче первым, чтобы удержать тебя на спуске. Я ж массивнее.

И он, осторожно нащупывая опору на почти отвесной скале, полез туда, где темнела узкая щель. Михаил держал его, вцепившись правой рукой за ремень автомата.

Но что это? Резкий рывок чуть не вырвал Иванова со скальной полки: его друг сорвался из-за ушедшего в пропасть ремня, но страховка спасла его. А самого Михаила медленно потянуло к краю обрыва. Он тщетно пытался ухватиться искореженной и мокрой от крови рукой за глыбу известняка. Еще немного, и они вместе уйдут вниз, где далеко в глубине бушует горный поток.

Доли секунды хватило Ивану, чтобы принять единственно верное для себя решение.

– За меня не бойся! – прохрипел он, и... выпустил из рук автомат...

До сих пор Михаил не помнит, как он забрался в пещеру. Там его, лежащего в беспамятстве, и нашли на второй день пограничники разведпоисковой группы.

Были долгие месяцы госпиталей и психические срывы из-за самообвинения в гибели друга. И седина, нежданно побелившая голову...

А Ивана найти так и не смогли. Да и поисковую операцию, как говорили, разведчики свернули очень уж рано. Поговаривали потом, что у пуштунов появился какой-то сверхзасекреченный инструктор с голубыми глазами, благодаря работе которого они вскоре начали теснить дустумовцев по всем фронтам. Но был ли это Иван?

Проверить это Иванов, прошедший неплохую спецподготовку у Дорофеева, конечно, смог бы. Но после госпиталя его неожиданно перевели на Кавказ, откуда по всяким «служебным причинам» он так и не смог вернуться на афганскую границу.

Но всем сердцем Михаил верит, что его друг и брат жив... Он допускает лишь, выловили его в реке и срочно отправили в Пакистан, где лучшие врачи вернули Ивану жизнь, но не стали возвращать потерянную память.

Вот почему пятнадцатого августа майор Иванов не может уснуть. Сидя на ковре, он глотает горькую жидкость и горько плачет, шепча в ночной тиши бесконечное: «Прости меня, брат. Не удержал. Прости!»

Валерий ГОРБАНЬ

ПРОСТО КОМАНДИРОВКА. Повесть

Змей

Ну, здравствуй, Грозный!

Стремительная штука жизнь. Только вчера в родном городе по первому снежку берцами поскрипывали. А потом – с самолета на самолет, свечка вверх, крутое пике вниз... и привет, чеченская столица! Хорошо хоть в колонне не пришлось трястись, пыль глотать, да с холодными мурашками на загривке зеленку по обочинам рассматривать.

В самолете броники под задницы подкладывали. А в «Северном», перед погрузкой в «Уралы», заставил и «Модули» и шлемы на себя одеть. Пусть аборигены аэродромные улыбаются ехидно. Их тут в три кольца охраняют вместе с высоким начальством. А нам через враждебный город ехать. И что там за обстановочка – неизвестно. Береженого Бог бережет.

Да, город краше не стал. Полгода трепотня идет на всех уровнях о восстановлении. Миллиарды сюда втюхивают. А результатов что-то не видать. Хотя нет – вон целая площадка зачищена. И вокруг дудаевского Белого дома работа кипит. От зданий, что полуобваленные, со страшными ранами стояли – только кучи мусора остались. Саперы поработали. А теперь КамАЗы щебень куда-то вывозят.

И люди изменились. В апреле пришибленные какие-то были. С виноватыми взглядами. Понимали, что получили страшный расчет за четыре года беспредела. Ощутили, что бывает, если Россию по-настоящему раздраконить.

А нынче – ты посмотри: как подменили. Теперь у них в глазах те же самые слова, что на бывшем кинотеатре Россия светятся: «Аллах над нами, Россия под нами, победа – за нами!» Вот он Буденновск-то. Вот она – трусость и тупость политиков наших. Премьер великой России – перед бандитом на коленях: «Басаевич, Басаевич». Ох, умоемся мы еще кровью, ох, умоемся! Ладно, все! Запретил себе об этом думать – вот и нечего сердце рвать. Свое дело делай, да ребят береги. Они еще Родине ох как пригодятся.

Приехали.