Горячий британский парень

Дэв фыркает, но не спорит, и мы направляемся к небольшому рынку на открытом воздухе. Я делаю селфи с маскарадной маской для Уилла, но он отвечает мне лишь смеющимся смайликом. Видимо, отец его совсем загрузил, потому что он реже отвечает мне.

Хуан и Фрэнк отправляются перекусить, а я нахожу стеклянную розу, которая идеально подойдет в качестве подарка для мамы. Дэв куда-то исчез. Это напоминает мне историю, когда Дэв исчез на блошином рынке в Нортгемптоне, а потом появился с брошюрой о наборе в команду по квиддичу. Что он нашел в этот раз? Может, здесь есть итальянская команда?

Кто-то трогает меня за локоть, и я поворачиваюсь. Это Дэв, которого практически трясет от восторга.

– Пойдем со мной!

Мы проталкиваемся сквозь толпу, но людей так много, что я не поспеваю за ним. Он останавливается и берет меня за руку. В голове мелькает мысль, что это уже не первый раз, когда мы держимся за руки, но я отмахиваюсь от этой мысли. Мы не держимся за руки. Мы держимся друг за друга, чтобы не потеряться.

Дэв проводит меня по узкой улице и с довольным видом останавливается перед маленьким магазином. Одного взгляда на него хватает, чтобы мое сердце затрепетало. Это миниатюрный мир фэнтези, выполненный из стекла. Там маленькие деревья и цветы. Разноцветные единороги. Крошечные феи с такими тонкими крыльями, что они просвечивают. Каждая фигурка такая маленькая, что я с трудом представляю, как кто-то мог ее сделать. Я смотрю на Дэва.

– Это… потрясающе.

– Не то слово. Как только я нашел этот магазин, сразу понял, что надо вернуться за тобой. Магазин буквально кричал «Элли». – Он подзывает меня поближе к витрине. – Давай я тебя сфотографирую.

Он делает несколько фотографий, и мы продолжаем изучать каждую фигурку. Я думала, он будет нетерпеливо ждать, когда я закончу рассматривать их, но ему так же интересно, как и мне. Полагаю, это место ничем не хуже тех произведений искусств, которые мы рассматривали утром.

– Давай зайдем внутрь. Может, ты найдешь здесь что-нибудь для твоих фейских садов?

Я киваю, но не уверена, что мне хватит денег хоть на что-нибудь. Некоторые изделия здесь по вполне разумной цене, но большинство привезено с Мурано, поэтому феи и единороги стоят от сорока евро и дороже. Куда дороже, чем я могу себе позволить.

– Как тебе это? – Дэв показывает мне мухомор. Он крошечный – меньше моего мизинца, – но очень красивый. И стоит всего десять евро.

– Идеально.

После того как я покупаю мухомор, мы с Дэвом идем гулять дальше по улицам Венеции и рассматривать цветастые витрины. Вдруг его взгляд оказывается прикованным к уменьшенным копиям произведений искусств, выставленным на продажу. Я пробую позвонить Уиллу, но меня сразу же перекидывает на голосовую почту. Затем я звоню маме, чтобы пожелать ей счастливого Дня благодарения. Сложно представить, что в этот момент миллионы американцев едят индейку и смотрят футбол. К горлу подступает ком, когда она описывает сырную запеканку, которую она попробовала в этом году на параде Дня благодарения. Я впервые провожу этот день вдалеке от нее.

– Когда приедешь домой, мы в какую-нибудь субботу устроим свой День благодарения. И тогда ты точно ничего не пропустишь, – предлагает мама.

– Звучит восхитительно.

– Я скучаю по тебе. Но ты даже не заметишь, как пролетит оставшееся время и ты окажешься дома. А пока наслаждайся каждой секундой в Италии.

Хотелось бы мне, чтобы мы вместе отметили День благодарения в одном из плавучих кафе, но для этого нужно столько денег. Так что мы встречаемся с Фрэнком и Хуаном, берем по гигантскому куску пиццы и направляемся обратно к Гранд-каналу.

Дэв жует пиццу и рассказывает нам об одной из старых экранизаций Джеймса Бонда, которая была снята здесь.

– Получше, чем в «Пицце Хат», да? – Он подмигивает мне и возвращается к рассказу. Он рассеянно снимает несколько кусочков пеперони со своего куска и перекладывает на край моей бумажной тарелки. Он любит только тонкие и хрустящие кусочки пеперони, но если они толстые, я забираю их. Я кладу кусочек в рот и разглядываю его профиль. В какой момент я вообще узнала это? Когда мы стали друзьями, которые без слов делятся друг с другом едой? Я даже не заметила, как мы дошли до этого… наверное, потому что с Дэвом все просто. Мы дразним друг друга, смеемся и спорим, словно знаем друг друга всю жизнь. На знаю, как так вышло, на за эти несколько месяцев он стал одним из самых близких друзей, которые у меня когда-либо были.

– Какие-нибудь новости от Уилла? – спрашивает меня Фрэнк.

– Что? А… – Я достаю телефон, испытывая укол вины, потому что мои мысли заняты Дэвом в этот момент. В последний раз Уилл отправил мне фотографию своего обеда и несколько смайликов. Это было то же индийское блюдо, которое мы ели у него дома в октябре. – Уже несколько часов ничего.

– Он, наверное, слишком вымотан, чтобы много писать, – сочувственно говорит Фрэнк, и мой желудок сжимается. Я надеюсь, что это не так. Мне больно от мысли, что он несчастен… особенно когда мои мысли не там, где должны быть.

– Прокатить? – окликает нас голос.