Горячий доктор (ЛП)

— Ты каждому своему сотруднику предлагаешь машину?

Я отмахиваюсь от ее намёка.

— Конечно. Это пустяки. Патриция всегда ее водит.

Бэйли не сдаётся. Мы все ещё стоим в дверном проёме комнаты отдыха, некоторые врачи пытаются нас обойти, но они могут пойти на хрен, потому что, видит бог, у меня не было нормального разговора с этой женщиной на протяжении трех дней, а я сделал глупость, подписав этот контракт, который запрещает мне поцеловать ее, но сейчас это все, чего я хочу. Хочу потянуть ее за этот хвост, пока ее голова не наклонится назад, а подбородок не поднимется. Ей придётся встать на носочки, но я наклонюсь и упрощу ей это. Знаю, это будет лучше, чем в прошлый раз. У меня не будет ограничений в виде маленькой машины, которая помешает мне.

Ее улыбка пропадает. Глаза округляются. Губы открываются. О, да, Бэйли. Я подписал этот дурной контракт, но это не сотрёт это чувство. Ты увлажнила нижнюю губу, потому что думаешь о том же, о чем и я. Ты отчаянно нуждаешься в этом, и мне хочется, чтобы ты увидела, какие розовые у тебя щеки.

— Спасибо за понимание, доктор Рассел.

Я смеюсь и качаю головой. Я снова доктор Рассел, изменение имени держит меня на расстоянии вытянутой руки.

— Это все? — спрашиваю я, изогнув бровь.

Она отрицательно качает головой, затем положительно, поворачивается и смотрит назад.

— Да. Хорошо. Спасибо за десерт. Ну, я пойду.

Она начинает уходить.

Я наклоняюсь вперёд.

—Лифт с другой стороны, Бэйли.

Затем делает крутой поворот.

— Верно, я знаю это. Я просто собираюсь...

Она не заканчивает свое предложение и убегает. Я смеюсь и возвращаюсь назад, чтобы доесть свой обед.

Бэйли не протянет больше недели.

Мы заканчиваем операцию в пятницу вовремя, чтобы Бэйли не пропустила приём врача с Джози. Я снова предлагаю ей свою машину, но она настаивает на том, что ей это не нужно. На улице идёт снег, не метель, но мне не нравится мысль, что она с сестрой стоят на автобусной остановке.

Проверяю погоду на компьютере в офисе, хмурюсь, когда вижу маленькие изображения снежинок, падающих с облака каждый час на протяжении дня.

Ругаюсь, и, наверное, громко, потому что Патриция заглядывает в мой кабинет.

— Что случилось?

— Разве мы недостаточно платим Бэйли? Почему она не может купить проклятую машину?

— О чем ты говоришь? — Она в растерянности, по понятным причинам.

Я вздыхаю и пытаюсь вернуться к моей бумажной работе, чтобы уйти из кабинета в нормальное время. Это немного смешно с моей стороны. Я притворяюсь, что хочу поторопиться и закончить пораньше, чтобы наслаждаться жизнью, но это моя жизнь. Я провожу больше времени в этом офисе, чем у себя дома. Игнорирую эту суровую правду и насильно открываю дело на своём столе.

Весь следующий час работаю поверхностно, проверяю погоду, смотрю в телефон, выглядываю в окно, а потом ругаю сам себя, что отвлекаюсь. С такими темпами я не закончу свою работу до понедельника.

Офис освобождается. Патриция, когда выходит, ругает меня за то, что задержалась допоздна, и все же, я сижу здесь, кидаю свой игрушечный баскетбольный мячик в воздух, ловлю его, и так по кругу. Это помогает мне подумать. И держит мои руки занятыми. По какой-то безумной причине у меня есть желание взять телефон и позвонить Бэйли. Ее номер телефона есть в личном деле, которое до сих пор лежит в моем столе. Я записал номер на стикере и прилепил его к краю экрана компьютера. Это дразнит меня.

Я хочу проверить, благополучно ли она добралась домой.

Телефонный звонок будет короткий, всего несколько секунд.

Достаю телефон и набираю ее номер прежде, чем успеваю подумать.

Она отвечает через несколько гудков.

— Алло?

Ее голос звучит по-другому.

— Бэйли?

— Нет. Это Джози. Бэйли в душе. Кто это?

Я сижу и перекладываю несколько документов на столе, не зная, что делать дальше. Я должен повесить трубку, но вместо этого отвечаю:

— Это доктор Рассел.

— ДА ЛАДНО. Подожди. — Затем она отводит голову от телефона и кричит: — БЭЙЛИ, ПОТОРОПИСЬ! ТВОЙ ГОРЯЧИЙ ДОКТОР ЗВОНИТ!

На том конце провода какой-то шелест и приглушенный разговор.

— Я тебе не верю, — говорит Бэйли достаточно ясно, чтобы я услышал. Наверно, она уже вышла с душа. — Это не смешно.

— Боже мой. Она думает, что я разыгрываю ее, — говорит Джози мне.

— Джози, ты плохая актриса, — продолжает Бэйли. — Я знаю, никто не звонил.

Джози смеётся.

— Клянусь, он тут! Здесь!

Шорох усиливается, и я предполагаю, что Джози отдает телефон сестре, потому что спустя секунду говорит Бэйли, и ее хорошо слышно.

— Ха, ха, очень смешно, — говорит она, уверенная в своих словах, что поймала Джози на лжи. — Привет, доктор Рассел, я рада, что ты позвонил, потому что только что мечтала о тебе в душе.

Я смеюсь, и Бэйли кричит:

— В телефоне кто-то есть!

— Я говорила тебе! — отвечает Джози.

Бэйли прочищает горло, пытаясь собраться с силами. Когда снова говорит, она спокойная и сдержанная:

— Эм, алло?

— Бэйли? Это Мэтт.

— О, привет доктор Рассел. Пожалуйста, игнорируйте все, что я только что говорила. Я шутила про эээ... фантазии.

Я усмехаюсь и решаю быть с ней помягче.

— Я позвонил, чтобы убедиться, что ты хорошо добралась домой по снегу.