Горячий генерал Тал Тал (СИ)

Раньше я никогда не видела его без одежды, поэтому вид его плеча, ключицы и половины груди привел меня в смятение. Кожа у него золотистая, на плече и руке четко выделялись мышцы. Я медленно моргнула. Тал Тал не стал убирать руку назад под плащ, наверно, опасаясь, что случайно всю облапает меня и сложил ее сверху.

— Зачем вы нажимали мне на сонные точки? Это законно? — спросила я.

— Я хотел поскорее раздеть тебя, — сообщил Тал Тал, дернув бровью.

Я заглянула в его смеющиеся глаза. И прикусила губу, чтоб не улыбнуться.

— Шутить изволите.

— Разве можно оставаться серьезным в такой ситуации. Я думал, ты первая начнешь.

— Что начну?

— Веселиться. Ты всегда так делаешь.

— Аа, теперь ваша очередь, — пробормотала я.

— Мату, что ты так беспокоишься? Нам надо было согреться. И все еще надо.

— Да, но я никак не могу успокоиться, думая, что…

— Что?

— Что вы меня раздевали. Вы что видели меня голой?

Я бросила на него быстрый взгляд. Тал Тал смотрел поверх меня, стараясь видимо не смущать меня. Но куда уж больше, мы голенькие прижались друг к другу, валяемся под елкой. Согреваемся так сказать. Но что меня действительно волновало. Он меня видел полностью голой? Как я выгляжу? Вдруг что не так? Какой ужас, сгораю от стыда, не могу же я спросить ну и как там мое ничего?

— Да, видел, и заметь уже не в первый раз, — ответил он запоздало на мой вопрос.

— Как это? — я опять дернулась.

Тал Тал усмехнулся.

— Когда ты танцевала, помнишь.

— О да, лифон слетел прямо на сцене. Позора не оберешься, но зал аплодировал.

— Я тогда правда был очень разозлен и не смог оценить твой танец.

— Да, а почему?

Он помолчал.

— Мне не хотелось, чтобы кто-то видел тебя кроме меня.

— А… да… я, — у меня ком к горлу подкатил, я почувствовала себя так же как перед тем, как он поцеловал тогда меня в спальне. По телу пробежала волна жара, исходившая то ли от меня, то ли от него. Трудно было определить. Язык у меня прилип к небу, и я не могла сказать ничего путного.

— Ты не очень долго спала, если тебя интересует. Пока не пройдет дождь, то лучше оставаться здесь, — выдал мне Тал Тал сводку новостей.

— Скоро наверно закончится, — я кивнула.

Разговоры о погоде. Может, еще и чай разопьем. Был, конечно, уже день, но из-за непогоды и густого ельника здесь царил серый полумрак. Но я могла различать лицо Тал Тала и думаю, он мог видеть мою застывшую и ошалевшую физиономию. Я подумала, время пришло.

— Господин Тал Тал, вы на меня сердитесь из-за всего этого?

— Из-за чего?

— Да вы сами все знаете, не так ли?

— Ты любишь говорить загадками.

— Кто бы говорил.

— Нет, не злюсь.

— Мне надо наверно вам все объяснить, раз так вышло. И нам все равно надо о чем-то поговорить.

— Подожди, — он чуть откинул голову назад, — не нужно, я знал, что ты что-то задумала, но не стал тебя останавливать.

— Почему, если знали?

Он задумчиво посмотрел поверх моей головы.

— Потому что я хотел довериться судьбе. Я не верил тебе с самого начала. Хотя и много раз ты доказывала свою верность. И в какой-то момент я был близок тому, чтобы запутаться. Если человек хоть сколько-нибудь умен, его должны одолевать сомнения. И меня они тоже преследовали. Но сомнения и вера дополняют друг друга. И когда они полностью поправят друг друга, то появится знание, и оно будет подлинным.

— И какое знание появилось у вас? — с тревогой спросила я.

— Я понял, что больше не хочу, чтобы мы были врагами.

— Но мы бы не стали врагами, — с жаром пояснила я, — я все устрою, вот увидите.

— Послушай, Мату, — он почти ласково взглянул на меня, и этот его взгляд обжег меня сильнее, чем любой страстный взгляд, — ты да, ты бы не могла стать моим врагом. Но не я. Боюсь, я не обладаю для этого таким великодушием. Поэтому я рад, что ты выполнила то, что хотела. И теперь мы здесь. Мы не погибли. Это уже хорошо. Значит, я сделал все верно.

— Ну да, — брякнула я, чувствуя жжение в груди, распространяющееся по всему телу.

Некоторое время мы молчали. А потом он посмотрел на меня прямо и нежно. Лицо его в серых сумерках казалось столь же мягким ранимым и далеким, каким я никогда не видела. Я чувствовала, будто мое сердце превращается в хрусталь и разламывается на острые осколочки, разлетающиеся по кровеносным сосудам. И все тело кололо от этих стеклышек от головы до ног.

— Мату, — произнес Тал Тал еще более понизив голос чем обычно, — у тебя тут кровь.

Он провел пальцами по моему лбу. Я затаила дыхание.

— Поранилась, и еще я должен сказать. Ты нужна мне.

— И я. и мне… и вы тоже, — произнесла я, чувствуя безумное смятение.

Внезапно мне стало даже страшно, и я заговорила быстро и всякую чепуху:

— Я хочу сказать, господин Тал Тал, вы очень великодушны. Я вам расскажу все, что знаю, и даже кое-что покажу. Боюсь, что карта размокла, но это полная ерунда. Все дело в том, что Сон Нян и Ван Ю думают, что сговорились, но на самом деле у меня есть план, как все это…

— Подожди, — Тал Тал шепотом прервал меня, не меняя выражения своего лица, — ты можешь ничего не говорить?

— Почему это? — еще более волнуясь, спросила я.

— Когда ты так разговариваешь, я еще меньше могу сдерживаться.