Горячий Май

Я посмотрела на лицо Мая со сжатыми челюстями и ходящими желваками. Взгляд сам гулял по его лицу. Почему-то поняла, что Антон на меня никогда не смотрел так: словно хотел меня не просто взять, но выпить досуха, сожрать, как экзотическое блюдо, и в то же время сберечь. И с Антоном было спокойнее намного.

С Маем — постоянные американские горки: дикий коктейль из чувственного возбуждения и эмоциональных качелей от сильной неприязни до сумасшедшей страсти.

— Сейчас я дико сожалею, что не подошёл к тебе первым, — говорит Май, приподнимаясь надо мной на локтях.

— О чём ты? — недоумеваю я.

— Ты же с Тохой в клубе познакомилась? Незадолго до Нового Года?

— Да… С одногруппниками отмечали.

— Мы с Тохой были в тот раз вместе, — улыбается Май и раскатисто смеётся. — Я, болван, ещё сам на тебя внимание Тохи обратил.

— Это так мило звучит, но не верю, хоть убей, — говорю я.

— Не веришь?

— Не-а…

— Хочешь, подробно расскажу, во что ты была одета? — нетерпеливо говорит Май и, не дожидаясь моего ответа, говорит. — У тебя на голове был ободок с крылышками серебристого цвета. Чёрное платье, спереди короткое, но удлинённое сзади. Нежно-розовая сумочка и охуенные лодочки в тон сумке.

Я ошарашенно молчу. Чувствую, что Май не врёт, говоря правду, но вслух говорю другое:

— Может быть, ты видел мои фотографии с Антоном?

— Нет, не было никаких фотографий, Ника. И ты прекрасно это знаешь, — усмехается Май. — Просто я тебя заметил, сказав Тохе, что был бы не прочь совратить такого ангелочка.

Мои губы расползаются в улыбке.

— Тоха подошёл ко мне с этой фразой, — говорю я.

— Вот же блядь! — матерится Май.

— Допустим. Почему ты сам не подошёл?

— Тупее не придумаешь, но мне в тот момент позвонили родные. Как раз дядька родной умер, отец просил, чтобы я помог. Надо было срочно ехать, потому что родня была в шоке. Как оказалось потом, Тоха уже прибрал тебя к своим рукам.

— И в бассейн ты меня столкнул по этой же причине?

— Я думал, Тоха составит тебе компанию. У вас всё так быстро закрутилось, — усмехается Май и неожиданно добавляет. — Вот я хрен бы согласился на то, что у нас есть сейчас.

— Очень странное заявление от того, кто сам стал третьим, — задумчиво говорю я, пытаясь понять Мая. Пока не получается.

— Да-а-а… Третий. Что есть, то есть, кисонька, — передразнивает Май Антона.

— Не называй меня так.

— Не нравится?

— В твоём исполнении не нравится, — признаюсь я. — Ты как будто насмехаешься надо мной.

— Верони-и-ика, — растягивает моё имя Май. — Так лучше?

— Да… И всё же, кто предложил это?

— Быть втроём?

— Да. Кто был инициатором?

— Я.

Я уже не сдерживаю себя, хохочу так, что начинают катиться слёзы из уголков глаз.

— Смешно? — становится серьёзным Май, садясь на кровати.

— Это был сарказм? Или ты сказал правду? — спрашиваю я, отирая слёзы.

— Правду, конечно же. Я знал, что Тоха встречается с тобой. До сих пор. И просто предложил ему… Сначала в шутку. Но потом решил проверить, попробовать. Сыграл на его азартности.

— Ты тоже азартный игрок, как Тоха? — спрашиваю я.

— Ни капли. У меня всегда остаётся трезвым рассудок. Я подумал, что он согласится, чувствовал, что он пойдёт на это. И не прогадал, потому что Тоха согласился, — подводит итог всему Май. — Так что сейчас я — третья ось в вашей системе координат.

— Хочешь сказать, что та игра была подстроена? — возмущаюсь я.

— Да. Я по-любому бы выиграл.

— Вы просто два… зарвавшихся, наглых, самодовольных…

— Продолжай, мне нравится, когда ты злишься. Очень сексуально выглядишь, — обезоруживает меня Май всего несколькими словами. — Тебе же хорошо с нами? Значит, всё идёт, как надо.

Май ложится рядом, обнимая меня.

— Болтушка, ты заговорила меня настолько, что мы забыли о самом главном.

Май переворачивает меня на живот, закидывая подол платья на спину, и просовывает пальцы под резинку трусиков, стягивая их.

— Бля… За что мне это наказание? — матерится он, поглаживая пальцами кожу ягодиц.

Глава 36

— Я — твоё наказание? — спрашиваю, обернувшись через плечо.

— Ещё какое. Дебильные правила игры, послать бы их. И Тоху тоже — к чертям.

Сердце начинает колотиться к груди от эмоций, которые я чувствую в голосе Мая.

— Тогда лучше остановиться, — тихо говорю я, не понимая себя, и злясь на это. — Давай не будем ничего осложнять?

Я двигаюсь в сторону, Май удерживает меня горячей ладонью за поясницу.

— Нет, нормально всё, Ника. Это просто мысли вслух. Я же не идиот, чтобы лишать самого себя десерта.

Май наклоняется, начиная покрывать кожу ягодиц поцелуями, поглаживает, сминает.

— Раздвинь ножки.

Я медлю.

— Не бойся, я не стану сразу таранить твою попку пробкой. Для начала расслаблю тебя.