Горячо-холодно: Повести, рассказы, очерки

Силы экскаватора и оползня сравнялись. Подошел вечер. Слепуха на ходу передал рычаги Ивану Селиверстову, но и сам остался на экскаваторе. Забравшись на крышу, он подстелил пальто и лег отдохнуть. Сон был беспокойным. Просыпаясь, Слепуха приподнимал голову и смотрел. Ревели моторы. Прожекторы, освещавшие забой, придавали окружающему фантастический вид. Крыша и прожекторы, прикрепленные к ней, все время поворачивались, и лучи света, перемешанные с густыми тенями стрелы и ковша, прыгали, не замирая ни на минуту, по неровной стене, по ухабистой дороге, по корпусам самосвалов, которые светили навстречу экскаватору своими фарами. Слепуха не замечал ни содрогания работавшей машины, ни гуденья моторов, ни извивающихся теней. Он только фиксировал — экскаватор продолжает работу, все идет нормально.

Утром Слепуха снова сел за рычаги. На остановку машины для осмотра не было времени. Положение осложнилось еще больше. За ночь оползень притиснул экскаватор почти к самой стене. Слепуха начал с ожесточением выбрасывать ковши.

К обеду удалось продвинуться на несколько метров вперед. Он уже собирался передать рычаги на полчаса Ивану, чтобы успеть перекусить, когда случилось то, чего он все время боялся.

В кузове раздался подозрительный стук, и по тому, как стремительно распахнулась дверца кабинки, стало понятно — беда стряслась.

— Сорвало болты, — доложил Селиверстов.

— Где?

— На переключающей муфте.

Продолжать работу было невозможно, ковш мог упасть на самосвал. Установка новых болтов требовала в обычное время не меньше двух часов.

— Ключи! Кувалду! — командовал Слепуха. — Очищайте место!

Помощники бегом выполняли команду. После яркого солнца, которое заливало кабину, в кузове казалось темно. Слепуха зажег мощные лампы. Стояла непривычная тишина. Только на дороге настойчиво гудели самосвалы.

— Иван, — крикнул Слепуха, — пойди уйми их! На нервы действуют…

Скинув рубаху, он схватил кувалду и принялся выбивать из гнезд сорванные болты. На его сухих, жилистых руках шевелились бугры мускулов. Первый болт со звонким стуком упал на пол.

— Земля! — раздался испуганный крик с дороги.

Слепуха бросился в кабину. Оползающая земля неудержимо надвигалась на экскаватор. Почти отвесная стена забоя стала внизу пологой и ровной. Широкими струями песок лился сверху, обтекая гусеницы, проникая под кузов. Ковш засыпало уже наполовину. Слепуха дал задний ход и отодвинулся на несколько отвоеванных им с утра метров. Экскаватор был прижат теперь к самой стене. Слепуха опять кинулся в кузов, плотно прикрыл дверь и решительно взялся за инструменты. Полчаса прошло в напряженной работе. Раздавались быстрые слова команды. Слышно было, как снаружи шуршала земля она начинала уже царапать кузов. От этого звука холодело в груди.

По крыше неожиданно что-то застучало.

«Неужели все? — пронеслось в голове Слепухи. — Пропал „Уралец“».

Он представил себе на минуту, как экипаж выбирается через крышу засыпанного экскаватора наверх, унося с собой наиболее ценные приборы. Бессильные помочь своей могучей машине, они останавливаются поодаль и смотрят, как песок поглощает ее, обволакивает кузов, поднимается все выше, продавливает окна и врывается внутрь, засыпая механизмы. Вот он уже сравнялся с крышей, навалился на надстройку. Только невысокая стрела еще виднеется над землей. Ее остается все меньше. И вот из глубокой воронки торчат лишь неподвижные красные блоки, которые так весело крутились несколько часов назад…

Стук на крыше повторился. Слепуха не выдержал, и с ключом в руке прошел в кабину.

Он увидел то, отчего сердце забилось взволнованно и радостно. Высоко в воздухе плыл ковш, подвешенный на канатах к ажурной стреле — конец ее выглядывал из-за гребня забоя. Ковш уплыл и через полминуты снова появился в воздухе, снова загреб землю и поднялся вверх. Часть земли просыпалась на крышу, но теперь Слепуха слушал эти звуки как музыку.

Это пришел на помощь «Уральцу» четырехкубовый шагающий экскаватор. Сам он стоял наверху, и его не было видно за краем забоя.

Спустя полчаса Слепуха тоже включил моторы, и экскаваторы начали разбрасывать оползень. Весело загудели грузовики, замелькал ковш, и земля подалась.

На третьи сутки оползень был побежден. Земля остановилась, а «Уралец» продолжал идти вперед. За ним в расступившейся земле тянулся широкий коридор.

3

Стошестидесятитонные «Уральцы», несмотря на свой вес, весьма подвижны и на строительстве Волго-Дона сослужили хорошую службу. Закончив один участок, они переползли на своих широких гусеницах на новое место и продолжали работу.

Единственная «слабость» трехкубовых экскаваторов, имеющих короткую стрелу, состоит в том, что они становятся беспомощными, если к ним то и дело не подъезжают самосвалы. Стоит распутице испортить дороги — и «Уралец» станет.

Слепуха частенько говорил:

— Заедает меня транспортная проблема. Выступаю на совещаниях, пишу заметки в многотиражку — не помогает. Не хватает самосвалов — и вот стоишь по полсмены в ожидании.