Горящий лед

— Вы напомнили мне одно высказывание Авраама Линкольна. «Я люблю, чтобы, проповедуя, человек вел себя так, будто отмахивается от пчел». Вы именно так себя и ведете. Будто отмахиваетесь от пчел. И голосом похожи на проповедника.

— Да, и уж я надеюсь, что после всего, что вы видели, проповеди мои не пропадут втуне. Я борюсь чуть не с самым опасным человеком на земле, и передавать эти полномочия никому не собираюсь, — заявил Пальметто. — Знаете, я как только вошел в ваш зал суда, сразу решил, что вам можно доверять.

— Зал был не мой, а Эпсона.

— Это я знал. Услышал в то утро по радио, что с ним случился инфаркт. Тут-то и решил сдаться властям. Можно сказать вам одну вещь — чисто личное наблюдение?

Буше кивнул.

— Мне кажется, для судьи вы слишком склонны к состраданию.

— Я не проявил особого сострадания к Кантрелу.

— Он получил то, чего заслуживал.

— Но к судейству я не вернусь, — заявил Буше. — Я совершил два убийства, и очень этому рад. После этого не мне судить других. — Он встал из-за стола, так как по двору потянулись тени. — Солнце над нок-реей. Созрели выпить?

Предложение было принято; Буше зашагал в дом, Пальметто следом. Буше налил два бокала бурбона с водой.

— Ваше здоровье. — Они чокнулись. Буше был задумчив. — У меня все не идут из головы последние слова Дон. «Позовите его» и что-то, что начинается с «ДР».

— Может, она имела в виду что-то, что вы делали вместе? Вам выпали насыщенные пара дней. И вы почти не расставались.

— Ей было приказано следить за мной. Поначалу я думал так же, как и вы: что наша встреча не случайность. — Буше потряс головой. — Мне кажется, она хотела мне что-то сообщить. Она так и сказала — в свое время, вот только это время так и не наступило.

— Может, ее беспокоило что-то, связанное с работой?

— Возможно. Ладно, мы все равно этого уже не узнаем.

Они еще побеседовали, причем разговор по большей части вращался вокруг того, как они чуть не погибли на дне океана. Когда они покончили с морскими приключениями, не раз наполнив по ходу стаканы, соображали оба уже туго.

Понятное дело, утром все пошло предсказуемым чередом.

Буше с вечера не потрудился раздеться, просто упал сверху на покрывало. Он проснулся под стук крови в ушах — у него явно повысилось давление. Отправился на кухню выпить кофе. Сил заваривать его во френч-прессе не было, он налил растворимого, страшно злясь на себя за то, что напился. Слишком сильно потянул на себя дверцу холодильника, тот выехал вперед по рельсам. Сейф. Удачно же он все-таки расположен, если даже сам владелец в состоянии про него забыть. Он выдвинул холодильник еще дальше, потянулся, открыл сейф, вытащил папку, которую передала ему Рут Калин. Положил ее на столешницу и вернулся к кофе.

— Господи боже! — сказал Пальметто, входя в кухню. Буше сидел, таращась в чашку. — Вы чего намешали в этот бурбон?

— В который стакан, в первый или в десятый?

Все составляющие для растворимого кофе стояли на виду, Пальметто принялся готовить чашку и для себя. А потом заметил папку на столе.

— Что это?

— Папка, которую Рут Калин оставила у меня в машине.

Пальметто размешал сахар в кофе и присел к столу. С трудом сфокусировав воспаленные глаза, начал медленно переворачивать страницы.

— Судья, — сказал он тихо и зловеще.

Буше поднял глаза.

— Вы это читали? В папке Рут Калин содержатся схемы и графики колебания курса акций. Она отслеживала торговые операции на бирже. Биржевые бумаги входили в сферу обязанностей Дон. Возможно, то, что хотела сказать вам Дон, было как-то с этим связано.

— Махинации на бирже? — предположил Буше.

— Имеется жадный генеральный директор, который не остановится ни перед чем, даже перед убийством. И вы думаете, что он удержится от того, чтобы немножко не подтасовать курс акций с целью личного обогащения?

Буше посмотрел на Пальметто.

— Будем разбираться, — сказал он.

Пальметто отхлебнул кофе.

— Да, только избавимся от похмелья.

Фитч зашел к ним в середине дня. Вступил в гостиную и встал перед ними будто священник перед двумя кающимися грешниками.

— Джентльмены, — возгласил он, — хочу осведомить вас об опасностях злоупотребления спиртным. Особенно подвержены этому люди, пребывающие в душевном расстройстве.

Буше с Пальметто порекомендовали ему заткнуться и сесть. Им было что ему рассказать. И нужно было браться за работу. Им требовалась его помощь.

— Когда эта папка ко мне попала, я просто засунул ее в сейф, — сказал Буше. — Да и забыл про нее.

— Не будь вы, черт побери, судьей, я бы арестовал вас за утаивание доказательств и препятствие следствию, — заявил Фитч.

— А кроме того, — сказал Буше, — речь идет о той части работы, за которую отвечала Дон. Она собиралась с духом, чтобы сделать мне какое-то признание. Я в этом уверен.

Все трое уставились на папку, лежавшую на кухонном столе. Она была открыта на странице, где был изображен график со множеством минимумов и максимумов.

— Можете объяснить еще раз, что это значит? — спросил Фитч.