Горят огни

Мы сошли с поезда в Уфе, где меня точно никто не ждал. В запасе было часов десять — до прибытия поезда в Самару, и еще пара часов, в которые меня начнут искать по городам следования поезда. Было уже за полночь, и даже в таком шумном городе это время показалось мне временем спокойствия и умиротворения. Наскоро перекусив в какой-то забегаловке прямо в здании вокзала, я стала лихорадочно думать о том, что буду делать, когда выяснится, что я сошла с поезда. Правда, покупка билета вовсе не означала, что по нему обязательно нужно куда-нибудь ехать, и возможно, мне стоило бы сейчас вернуться обратно, вот только в Верхнем Тагиле меня запомнили, думаю, надолго.

Поскольку без предъявления паспорта на вокзале нельзя было снять комнату на ночь, то на ближайшие несколько часов я поселилась в зале ожидания. Не хотелось, чтобы мое имя опять попало в какую-нибудь базу и меня нашли тут еще до наступления утра: лучше было перестраховаться. Надо было поспать, но я боялась, что за мной придут, как только я закрою глаза. Затеряться здесь было довольно легко; вопрос, надолго ли? Я не знала, куда еще могу поехать, ведь все билеты на мое имя отслеживаются, разве что…

— На Благовещенск, пожалуйста, — вежливо улыбаясь, я протянула деньги в окошко кассы. — Еще со мной едет собака.

Я полночи штудировала википедию и изучала карты: Благовещенск — пограничный город; стоит только пересечь мост, и окажешься в Китае, а там уже пусть меня ищут, сколько хотят. Я выбросила свой паспорт, поскольку он мне больше не был нужен: новые документы появятся у меня сразу, как только найду, где их сделать.

Адреналин по-прежнему зашкаливал до тошноты; ровно в десять тридцать пять я показала билет проводнице — в десять сорок мы вместе с Бродягой покидали территорию вокзала и выходили, наконец, в город. Я вовсе не собиралась уезжать из России, к которой только-только начала привыкать, но будет неплохо, если все подумают иначе. Теперь мне осталось только выбрать город, в который отправиться: оставаться в Уфе все равно было слишком рискованно. Времени на решение было не так много: ровно столько, сколько требовалось, чтобы доехать до ближайшей трассы. Меня ждал первый в моей жизни автостоп.

* * *

Следующие несколько дней я провела на трассах, в машинах встречных водителей и придорожных кафе. Покупала на заправках бутерброды и крепкий кофе, спала от силы по два часа, по привычке боясь, что в любой момент на встречке появится фура, а затем машина превратится в лепешку. Мой страх уже не был таким ярким и осознанным после того, как я узнала подробности смерти родителей: если меня снова захотят убить, то выберут для этого какой-нибудь другой способ. Я до сих пор не определилась с городом: я ведь могла где-то просчитаться, оставляя за собой след из хлебных крошек, а может быть, меня и без того уже ищут по всей стране.

Было бы здорово рвануть куда-нибудь на Алтай: говорят, там очень красиво, и никому бы и в голову не пришло, что я могу там оказаться, но я все чаще вспоминала слова Ника о том, что надежнее всего прятаться у врага под носом, где он даже не станет тебя искать. Конечно, меня ищут, причем везде, и надеюсь, вовсе не враги, но план хороший, хоть и довольно рискованный: в Москве я в любой момент могла бы встретить знакомых, и мне остается надеяться только на то, что они не ждут, что я действительно вернусь туда, откуда сбегала, потому что это было похоже на безумство.

Автостоп до столицы был сложнее, чем бесцельные скитания по городам: в страхе нарваться на ищущих меня людей я садилась только в фуры к дальнобойщикам. Стремительная смена часовых поясов выматывала, Бродяга не хотел подолгу сидеть в машине даже рядом со мной, а наесться досыта тем, что продавалось на заправках, было попросту невозможно.

В Москве пришлось шарахаться от каждого куста, и это начинало напрягать. Без документов я вряд ли сниму в столице какое-то жилье кроме общаги для гастарбайтеров, значит, надо искать что-то совсем другое, а как вскорости выяснилось, еще и бесплатное: у меня каким-то образом сперли кошелек, и из денег осталась только рассованная по карманам мелочь да кредитка, которой я даже не могла воспользоваться.

Мой выбор пал на полузаброшенный микрорайон возле одного из частных секторов: там было несколько заброшенных домов, недостроенных либо когда-то жилых, но сейчас просто пустующих. Вспоминая бабулины рассказы о том, как с нашей дачи выгоняли бомжей, я без раздумий решила поселиться в старом деревянном недострое. Окон не было: на их месте лишь зияли прямоугольные дыры, но все лучше, чем внезапно объявившиеся хозяева; к тому же, летом окна мне не особо понадобятся.