Горит ли Париж?

У капитана голова пошла кругом при виде зрелища, открывшегося ему в хорошо освещенных подземных помещениях «Пилца». В длинных аккуратных штабелях, поблескивая черными боками, лежало свыше трехсот торпед, заряженных и приготовленных к отправке. За ними находились сотни других, тщательно уложенных и снабженных взрывчаткой, в которые достаточно было лишь вставить детонаторы, лежавшие здесь же в специальных ящиках.

— Доннерветтер! — пробормотал Эбернах с чувством уважения. — Бог ты мой, с помощью этого мы сможем взорвать половину мостов во всем мире! — воскликнул он, обращаясь к стоявшему рядом старшему сержанту Хеггеру.

Затем капитан Эбернах повернулся к сопровождавшему его по тоннелю морскому офицеру. Сухим, профессиональным тоном он заявил: «От имени командующего округом Большого Парижа я реквизирую все материалы в этом тоннеле».

* * *

В нескольких сотнях ярдов от входа в тоннель черный «хорх» командующего округом Большого Парижа резко свернул на боковую улицу и со скрипом остановился у входа в симпатичную виллу, расположившуюся на вершине холма по улице Поццо ди Борго. Там фон Хольтица ожидал самый важный из его подчиненных — подполковник Хубертус фон Аулок, отвечавший за оборону на подступах к городу. В отделанном дубовыми панелями кабинете фон Аулока на огромной карте, разложенной на прекрасном рояле фирмы «Бехштейн», эти два человека разработали в то утро первый конкретный план обороны французской столицы.

Фон Хольтиц поправил монокль и карандашом пометил на карте линию обороны. Закончив, он повернулся к фон Аулоку. «Вы будете стоять здесь», — сказал он.

Фон Аулок взглянул на карту и с изумлением обнаружил, что линия, начертанная фон Хольтицем, образовывала 60-мильную дугу, отстоявшую намного вперед от линии обороны, предложенной ранее предшественником командующего генералом фон Бойнебургом. От Сены к западу от Пуасси она проходила вдоль западных, южных и юго-восточных подступов к городу до расположенной на берегу Марны деревни Ла-Варен-Сент-Илер, пересекая Сен-Жермен-ан-Лей, Версаль, Палезо, Орли и Вильнев-Сен-Жорж.

Фон Хольтиц знал, что Аулок не сможет удержать эту линию без существенных подкреплений. Но эти подкрепления ему обещали. До их прибытия 10 тысяч солдат Аулока смогут обеспечить прикрытие подходов к городу. В целях их укрепления Хольтиц принял предложение полковника Фрица Мейсе, командира 11-го парашютного полка. Тот предложил снять в городе все 88-миллиметровые зенитные орудия и использовать их как противотанковые пушки. Мейсе пояснил, что в городе эти орудия совершенно не нужны, поскольку союзники не собираются бомбить Париж.

Покончив с делами, Аулок предложил своему новому командующему шампанское. Его преданный адъютант капитан Тео Вульф разлил вино в хрустальные бокалы, принадлежавшие хозяину виллы — еврейскому промышленнику Штерну, который с 1939 года проживал в Нью-Йорке. Фон Хольтиц поднял бокал и предложил выпить за «трудные дни, которые нам предстоят».

22

Впереди взору Мари-Элен Лефошё предстали алеющие в лучах восходящего солнца средневековые башни собора Сент-Этьен, взметнувшиеся ввысь над городом Mo, что раскинулся на берегах Марны. Позади остались два часа и двадцать шесть миль пути, которые она преодолела, преследуя поезд, увозивший ее мужа по долине Марны в сторону Нанси и далее к Рейну. Однако вскоре ее надежды догнать этот поезд начали меркнуть. На каждой станции, где она останавливалась и наводила справки, ей сообщали одно и то же: поезд прошел здесь двумя часами ранее. И как ни старалась она накручивать педали, расстояние между ней и поездом не сокращалось. Казалось, она была обречена преследовать этот ускользающий поезд через всю Францию, все время отставая от него на два часа.

В это время Пьер находился в двадцати милях, ведя борьбу за жизнь в заполненном дымом железнодорожном тоннеле. Срочно направленное с велосипедистом на север от Парижа распоряжение руководителей Сопротивления прибыло вовремя. Сразу за тоннелем Нантей-Сааси, прорубленном в восточном скалистом берегу Марны в 46 милях от Парижа, боевики ФФИ взорвали 65 ярдов железнодорожного полотна, ведущего в Нанси. Поезд застрял.

Для ремонта разрушенного полотна немцам потребовалась бы большая часть дня. Чтобы не подвергаться риску нападения, эсэсовская охрана приказала загнать поезд обратно в тоннель. Остававшиеся за наглухо закрытыми дверями вагонов 2453 заключенных уже успели забыть первую вспышку безумной радости, прокатившуюся по составу, когда они поняли, что бойцы ФФИ разрушили полотно. Вот уже два часа паровоз испускал в тоннель черные клубы дыма. Страдающие от тошноты, впадающие в истерику, почти задыхающиеся заключенные судорожно глотали едкий дым. Пол в вагоне, где находилась Ивонна Панье, уже был скользким от рвоты. В соседнем вагоне женщины, среди которых была прелестная Жанни Руссо, были уверены, что немцы пытаются их удушить. Они слышали, как в темноте грохочут сапоги охранников, бегавших вдоль путей и выкрикивавших друг другу приказания.