Горицвет (СИ)

— Позвольте пройти, — сказала она, наконец, с неоправданной резкостью развернувшись на каблуках, и решительно направилась в сторону дамской комнаты. «Еще не хватало, чтобы он подумал, будто может меня напугать». Отступив перед ней со всей возможной учтивостью, Грег, однако, какое-то время продолжал стоять возле зеркала.

Жекки всей данной ей от природы чувствительностью спинного мозга ощутила, изнемогая под тяжестью этого чувства, едкий сопровождающий ее взгляд, как будто многократно усиленный за счет зеркального повторения. Затихающий в отдалении смешок облил ее зыбким холодом. Если бы у нее в эту минуту был при себе револьвер, она с удовольствием разрядила бы его в широкую черную спину, мелькнувшую в ее взвинченном воображении. За неимением револьвера пришлось ограничиться мысленным ругательством. Как хорошо понимала Жекки, произнести что-то подобное вслух порядочная женщина не могла, даже находясь в дамской уборной.

XXIV

Вернувшись в зал, она сразу заметила перемены. Стеша сошла с эстрады, переместившись за стол к кому-то из страстных купцов-поклонников, а русский оркестр подыгрывал новому солисту — молодцеватому парню в кумачовой рубашке, лихо разрубавшему воздух попеременными выпадами всех четырех конечностей, и производившему такие замысловатые выкрутасы, что любители отечественных народных плясок (особенно из купцов) улюлюкали и подсвистывали от удовольствия.

Но потрясло Жекки совсем не это. Обходя накрытые столы и наткнувшись глазами на слегка ссутуленную спину Николая Степановича, она едва не оступилась на ровном месте, потому что рядом, за тем же столом, увидела… Сначала она даже не поверила своим глазам. Но, похоже, наглость этого господина не знала границ.

Грег преспокойно сидел напротив доктора Коробейникова между Еленой Павловной и Аболешевым и, как показалось при приближении, с большим воодушевлением принимал участие в милой болтовне, как будто бы вновь нечаянно объединившей старых друзей. Впрочем, Аболешева следовало исключить из числа «мило болтающих». Тем не менее, Жекки заметила вполне расслабленную фигуру мужа. Преувеличенно бесстрастное выражение на его лице означало более чем обыкновенную заинтересованность в собеседнике. Николай Степанович был явно сконфужен. Что до Елены Павловны, то одного беглого взгляда было довольно, чтобы понять — сейчас она чувствует себя единственным центром притяжения мужского внимания, при том, внимания чрезвычайно занимательного и лестного для себя, и следовательно — как никогда довольна.

— Жекки, боже мой, где ты пропадала столько времени? — негромко воскликнула она, увидев сестру. — Мы уже начали беспокоиться. Вот познакомься, — Ляля слегка кивнула на Грега, который, судя по всему, давно заметил Жекки. — Грег… тот самый знаменитый хозяин авто, благодаря которому наш Юра… ну ты помнишь, я тебе рассказывала.

— Что?.. а, нет, я как-то не совсем… — вполголоса пробормотала Жекки. — И потом, ты же знаешь, — прибавила она, стараясь не замечать испуга, застывшего на Лялином лице.

— У меня плохая память на фамилии. Я вечно их забываю.

— Только ради бога, Грег, не примите это на свой счет, — поспешила прервать ее Елена Павловна. — Моя сестра, Евгения Аболешева. Она… вы должны ее извинить.

Грег будто бы не расслышал Лялиной оговорки и одарил Жекки в восхитительно любезной улыбкой.

— Какая приятная неожиданность, — сказал он с видом чистейшего простодушия, — вот уж никак не думал… Польщен и счастлив.

«Не думал?.. он что же, за дурочку меня принимает? Как будто я не знаю, что он явился сюда нарочно, а теперь еще издевается». — От возмущения Жекки готова была разорвать его на тысячи мелких кусочков. Только необычно напрягшийся взгляд Аболешева удерживал ее от непоправимой грубости. Этот взгляд следил, не отрываясь, сковывая и как всегда, исподволь подчиняя себе.

— А вы совсем не похожи на вашу сестру, — откровенно продолжил Грег, обращаясь уже подчеркнуто к Ляле. — И можете мне не верить, но вопреки строгому суждению Евгении Павловны, я готов утверждать… я бы сказал, у меня вполне определенное чувство, что мы с нею давно знакомы, и даже встречались совсем недавно.

— Но… но, я не понимаю… — выдохнула Жекки, чувствуя, как мурашки защекотали ей спину.

— Совершенно невероятно, — тотчас возразила Елена Павловна. — Они только вчера приехали из деревни, и еще нигде не успели побывать.

— Разве что в синема, — предположил Николай Степанович.

— А вы были в синема? — удивился Грег.

— Только что оттуда.

— И как вам понравилась фильма?

Неизвестно к кому именно обратился Грег, но ответить ему с величайшей охотой пожелала Елена Павловна. Она все еще продолжала чувствовать сильное возбуждение. Вся окружающая обстановка и особенно внимание необычного знакомого, столь явно выказывающего ей расположение, разжигали в ней подзабытый огонек самодовольства и обдавали свежим бодрящим порывом к завоеванию всего местного общества.