Горицвет (СИ)

Ок. 12 ч дня понедельника крестьянка Мария Обронина из подгородной Волковой слободы полоскала белье на реке с мостков, устроенных неподалеку от ее дома. Занятая своим делом, она не сразу заметила зацепившийся за столбы мостка какой-то черный предмет. Заметив его, Обронина стала всматриваться. Когда прилившая волна поколебала поверхность воды, она увидела, что этот предмет не что иное, как боковая часть туловища утонувшего человека. Крестьянка не растерялась и тотчас побежала за приставом слободского участка. Вытащенный из воды труп в присутствии понятых был освидетельствован прибывшим на место доктором городской больницы г. — ном Коперниковым. Как стало известно нашему корреспонденту непосредственно от участкового пристава Н.Ф.Ухватова, опознание утопленника не заняло много времени. Им оказался г.-н. Шприх С.И., поверенный крупного коммерсанта, прибывший в наш город на ежегодную ярмарку и исчезнувший в минувшую пятницу. Судя по всему, его внезапная смерть произошла вследствие несчастного случая, поскольку следов насилия на теле не обнаружено.

XXXIV

Как только шаги за стеной, удаляясь по лестнице, затихли, Жекки в изнеможении вышла из-за пыльных портьер и заглянула за дверь. В смежном кабинете еще горела лампа под красным абажуром. На столе стояли остатки ужина, графин с красной наливкой. Натюрморт с пунцовыми маками на стене пересекала по диагонали резкая тень. Жекки зачем-то постояла напротив этой картины и, словно не сразу опомнившись, бросилась обратно в только что покинутую комнату. Потом, поняв, что сделала что-то не то, вернулась в кабинет с натюрмортом. Оттуда выскочила в коридор и, как очумелая, скатилась вниз по лестнице, ведущей к черному ходу.

Выбежав на так называемую нижнюю палубу трактира-дебаркадера, она опрометью кинулась к спасительному мосту. На берегу она задержалась, чтоб чуть-чуть отдышаться. Звуки неторопливых шагов, гулко отдававшиеся в темноте, заставили ее оглянуться. На мосту появились две смутные фигуры. Одна коротенькая на кривых ножках, другая — повыше, коренастая и очень плотно укутанная. Инстинкт самосохранения подсказал Жекки, что это те самые люди, странный и страшный разговор которых она только что совершенно случайно подслушала. Ноги сами понесли ее дальше — прочь от опасного места.

Она бежала сломя голову, ориентируясь лишь на отдаленно мерцавший впереди свет газовых фонарей. Свет сулил ей спасение. Она не сразу заметила, как вышла на мостовую хорошо освещенной улицы. Только здесь она слегка пришла в чувство и, воспользовавшись тем, что поблизости не было заметно прохожих, наскоро привела себя в порядок. Надела шляпку, которая до сих пор болталась у нее за спиной на тесемках. Обтерла платком пылающее лицо и стряхнула с себя пыль, набившуюся в одежду, пока она куталась в портьеру. Сердце ее стучало как прилежный хронометр.

Впереди на тротуаре показались два господина. Они шли прогулочным шагом в направлении сиявшего окнами всех четырех этажей знаменитого «Херувима». Заметив одиноко стоявшую Жекки, они заулыбались, помахали ей руками, но к ее облегчению, затевать знакомство не стали. Она с ненавистью посмотрела им вслед: «Условности жизни, запрещающие женщине одной гулять по ночному городу, просто несносны. Мало того, что тебя принимают за представительницу известной профессии, так еще вынуждают подвергаться незаслуженным оскорблениям, а потом еще и преследованию господ-моралистов». Но по правде, Жекки и сама была не рада, что оказалась этой ночью одна в такой части города, где и в днем-то бывать неприлично.