Горизонты (ЛП)

«Как лгать и предавать? Сто один тайный сговор?» — Но с каждой фривольной мыслью, боль лишь усиливалась. Пульсация становилась всё сильней и сильней, при этом все мускулы моего тела оставались неподвижны. Мне это казалось, или я действительно чувствовала, как из носа капает кровь? — «Думай. Думай! Это было до Луны… в Литлхорне. Геология? Нет… ааах, моя голова. Нет, он обучал чему-то другому. Чему-то, что заставило Луну выбрать именно его. Политика? Ооооггх… всё стало смазываться. История! Он обучал…» — Мир умчался прочь.

<=======ooO Ooo=======>

Мне не удалось сразу узнать это тело. Во всех его воспоминаниях, что были до этого, Голденблад всегда ощущался, как мешок ржавых гвоздей. Если бы я не была осмотрительной, то подумала бы, что это Вэнити. Он лежал на кровати в комнате, заполненной книгами. В дверь забарабанили копытом.

— Мистер Голденблад? Мистер Голденблад? — произносил жеребёнок в дополнение к каждому стуку.

Голденблад вздохнул, и встал с кровати, в его теле ощущалась усталость. Он, широко зевнув, встряхнулся, и подошел к двери, открыл её, и с лёгкой улыбкой, изумлённо посмотрел на серого жеребчика единорога.

— Айсбранд? Что случилось? Сейчас ведь два часа ночи.

— Проблема с зеброй, сэр. Декан хочет чтобы вы пришли и поговорили с ней, и успокоили, пока не случилось чего-нибудь нехорошего, — пропищал он.

Голденблад, слегка кивнув, сразу же вышел в коридор, выложенный аметистами и чёрным деревом, и украшенный нарисованными серебряными звёздами и полумесяцами.

— Твоя адаптация проходит нормально, Айсбранд? — тихо спросил Голденблад, пока они шли мимо дверей. Одна из них была полуоткрыта, и я увидела полдюжины двухъярусных кроватей. — Сироте, должно быть, непросто привыкнуть к этому месту.

— Немного, сэр. Мама всегда хотела чтобы я получил образование. Она надеялась, что я буду достаточно умный, чтобы избегать идиотских драк, — ответил он. — Однако, я не ожидал что школа будет настолько большой.

— В Литхорне почти две сотни студентов, а рассчитан он на тысячу. В отличии от школы Принцессы Селестии, мы принимаем каждого пони что жаждет здесь учиться. — Он слегка улыбнулся. — Не то чтобы школа Принцессы Селестии для одарённых единорогов плохая, конечно.

— Я просто рад, что они приняли меня. Мои оценки не были так хороши с тех пор как Мама… кхем… — он покраснел и опустил глаза. — В общем, я от них этого не ожидал, мистер.

— Специальные помещения были сделаны для детей-сирот и жертв войны. — Он сделал паузу, и пробормотал в раздумье, — хотя я не думал, что их будет так много.

Пока они шли вдоль коридора, сквозь окна я могла видеть, что формой, школа была похожа на гигантский полумесяц, с круглым строением в центре изгиба. Четырьмя этажами ниже нас теснились полдюжины повозок. В лунном свете можно было разглядеть, как пони и зебры спят, и несут дозор. Достигнув конца коридора, мы вошли в похожий на клетку лифт, с отъёмной крышей, висящий в громадной центральной шахте. Кабина беззвучно пошла вниз, в захвате левитационных талисманов.

— Эм… сэр? — нерешительно произнёс жеребчик.

— Да, Айсбранд? — спросил он, смотря прямо перед собой на медленно проплывающую вверх стену шахты.

— Это правда, что вы жили вместе с зебрами?

— Когда мне было столько же лет, сколько и тебе, возможно немного меньше. — Голденблад слегка улыбнулся. — Мать любила путешествовать. Она побывала во всех уголках Империи Зебр, а вместе с ней, и я.

— А какие они, зебры? — спросил он шаркая копытами.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Голденблад, взглянув на него. — Какие именно зебры?

— Все, — сказал Айсбранд, шаркая копытами. — Тимбл сказал, что они все колдуны со страшными масками, Брай Роза сказала мне что у них есть большие города, и Свит Грас сказал, он… сказал, что они… гм… делают… — Он покраснел, и остальные его слова потерялись в бормотании.

— Секс принадлежности? — спросил Голденблад вопросительно выгнув бровь. Айсбранд издал слабый писк, и бледный единорог усмехнулся. — Карнилиа прославляют жизнь. Всю жизнь. И создание жизни. Про детали спроси у мисс Амбер Джевел в классе здоровья, — он посмотрел на жеребёнка корчащегося в смущении, а затем добавил, — Эти зебры из разных племён, ты можешь распознать их по украшениям, которые они носят.

— На своей одежде?

— В своих ушах, — хохотнул Голденблад. — Это Таппахани. Беженцы. Таппахани — охотники и шаманы из джунглей. А заодно и великолепные повара, между прочим.

— Я думал, что все зебры одинаковые, — пробормотал жеребчик. — То, как они живут и сражаются…