Горизонты (ЛП)

— Скушай Минталку, Пинки, — повторил он левитируя таблетку со стола к ней. Её глаза сфокусировались на таблетке, зрачки сжались, а затем она откинула её в сторону. Это заставило его слегка улыбнуться, и он поставил камертон перед ней на стол. — И вот ответ на твой вопрос — немногие сотрудники правоохранительных органов уважают начальника, который набивает себя наркотиками до конца своего хвоста, и легкомысленно пренебрегает законами, которые она должна отстаивать. Принцесса Луна и я убедились, что они также знают откуда могут приходить настоящие приказы.

— Но Пампкин… Паунд… — квёло произнесла Пинки.

— Ни он, ни она не уважают тебя. Они тебя любят. Это не одно и тоже. Они хотят помочь тебе, как другие, как Твайлайт. — Это имя заставило Пинки дёрнуться.

Он подхватил магией другую таблетку.

— Скушай Минталку, Пинки, — прохрипел он, вновь левитируя её к ней.

— Прекрати! — гаркнула она, отшвыривая прочь и эту таблетку. — Ты плохой пони, Голденблад. Я знала это на протяжении многих лет.

— Точно, потому что твой круп или ухо задёргались, или твоё копыто почесалось, — сказал Голденблад тихо и скептично. — Не думаю, что это примут в суде.

— Ты — тот, из-за кого пони, которых я арестовываю, в конечном итоге оказываются на свободе, — прошипела она.

— Верно. Ты была полезна, когда пугала аристократов. Ты понятия не имеешь, сколько денег они мне платили, чтобы держать тебя подальше. Так делали и бизнеспони. — Он поднялся на ноги. — Ты не понимаешь, что все эти маленькие преступления и нарушения ничего не значат. Война требует, чтобы определённые пони управляли всем, и чтобы это проходило гладко. Пока они не заходят достаточно далеко, они получают свою автономию. Взамен, Принцесса Луна получает свои военные ресурсы.

— Это неправильно. Везде, куда я ни посмотрю, я чувствую, как случаются плохие вещи. — Её грива слегка завилась. — Только маленькие пони не плохие. Они единственные, кто поступает хорошо. А все остальные… остальные…

Он медленно подошёл к ней, левитируя коробочку с Минталками.

— Скушай Минталку, Пинки, — сказал он, левитируя таблетку и держа её перед ртом Пинки. На секунду её рот открылся, покрылся слюной, но она застыла и таблетка отскочила от её носа. — Что случилось? Ты же их так любишь. Они заставляют твоё тело дёргаться и чесаться, и ты используешь это, чтобы арестовывать пони, которые нужны мне. Которые нужны Принцессе Луне.

Он пролевитировал другую таблетку.

— Ты понятия не имеешь, как же это бесит, — произнёс он обыденно, кидая таблетку в постаревшую кобылу.

— Это так, — прорычала Пинки в ответ. — Ты подлый. Как и Принцесса Луна. Как Твайлайт, Рарити и все пони!

— Так же, как и ты, — сказал Голденблад, и Пинки дёрнулась, оглянувшись на частично закрытое зеркало, потом посмотрела на него.

— Ты думаешь, я не знаю?! — рявкнула Пинки.

— Я знаю, что я плохая пони. Но я… я не сделала и половины вещей, которые делал ты, — сказала она. — Ты подлец, лжец, манипулятор и…

— Ничего из этого не является преступлением, — прохрипел Голденблад, постукивая по полу передним копытом.

Пинки смотрела на него несколько секунд, её лицо покраснело.

— Ты только что признал, что брал взятки от преступников!

— От имени Принцессы Луны, — ответил он, стуча копытом под столом ещё быстрее.

Пинки посмотрела на него, прищурившись.

— И убивал ты тоже за неё? — Его копыто замерло.

Он несколько секунд не отвечал.

— Ты знаешь, что я не хотел, чтобы что-либо из этого случалось? Когда Луна пришла ко мне, я был готов и счастлив умереть. Но Эквестрия была в состоянии войны, и нуждалась в ней. Она нуждалась во мне. Я нуждался в Эквестрии. Поэтому, я помог ей создать правительство, которое она сможет контролировать… и у неё это получилось отлично. Есть пони, которые на самом деле не знают, что Принцесса возглавляет их. Это всё министерства, министерства, и ещё раз, министерства. И когда мы закончили их организовывать, я был готов отойти в сторону, и позволить этому долбаному плану осуществиться. Но я был связан с этим. Благодаря моим путешествиям, когда я был жеребёнком, я узнал зебр из Империи, которые симпатизировали нам. Моя родословная давала мне доступ к аристократии. Факт того, что я работал с Луной, дал мне доступ к бюрократии. И даже если бы у меня его не было, я знал пони, которые помогли бы мне его получить. И внезапно, я оказался по копыта в величайшем социополитическом произведении искусства в истории!

Он остановился, и прищурившись, ткнул копытом в её сторону.

— Но не думай, что это было просто, Пинки Пай. Не смей думать об этом. Ни о чём из этого. Держать вас шестерых в дали друг от друга, и сосредоточенными при этом на министерствах превратилось в постоянную битву. Особенно из-за тебя. Мне нужно было держать тебя отвлечённой, потому что если бы ты уволилась, то одна за другой, остальные бы последовали твоему примеру. Поэтому я предложил Луне потакать твоему фарсу с «правоохранительными органами»! Я мучился десять лет, чтобы удержать всё на своих местах, чтобы Эквестрия могла вернуться к нормальной жизни после окончания войны. — Он ударил копытом по столу.