Горизонты (ЛП)

Перед троном, окружённая холодным фиолетовым сиянием стояла Принцесса Луна, но когда Голденблад подошёл ближе, он разглядел, что её тело тёмное тело покрывают ожоги. Розовый яд пока не растворил её, но на её лице ясно читалась агония. От её рога в сторону крыши устремлялся синий луч.

Голденблад медленно приблизился.

— Ваше Высочество, — тихо прохрипел он, подойдя к престолу и склонившись перед ней.

— Ты! — прошипела Луна сквозь зубы, синий луч задрожал. Она ахнула, а затем с натугой восстановила луч. — Из всех, кто должен был погибнуть, ты выжил! Что за предательство хранит тебя?

— Я не знаю, ваше высочество. Полагаю, что частичное взаимодействие с этим газом в Литтлхорне дало мне иммунитет к этой химии. Это не важно, — ответил он, не поднимая головы. — Вам нужно сбежать из этого места, ваше высочество.

— Сбежать? Куда? Мэйнхеттен потерян. Клаудсдейла больше нет. Филлидельфия уничтожена. Хуффингтон пал.

— В Редут. У Эквестрии должен быть правитель. — Из горла принцессы вырвался неприятный удушливый звук, то-ли смех, то-ли рыдание. — Вы можете сбросить щит. Город потерян.

— Но не пригород. Я могу, по крайней мере, дать моим подданным ещё несколько часов на то, чтобы сбежать, — выдохнула она.

— Эквестрии нужен её правитель, ваше высочество, — повторил Голденблад. — Там должны быть планы экстренной эвакуации. Приказы отданы. Эвакуация организована.

— Пусть правят другие пони, — ответила она, покачиваясь. — Я запустила ЭП-1101.

Голденблад сник.

— Ваше высочество.

— Так и должно быть. Возможно, он найдёт кого-нибудь более достойного. — Она закрыла глаза, по её щека бежали слёзы. — Я хотела править тысячу лет. Чтобы доказать своему народу, что я могу быть доброй и любящей, что я могу позаботиться о них и оградить от всего, чего они боятся. Что я не Найтмэр Мун. Моё правление составило лишь сотую часть от этого, и я не защитила их ни от чего! — Аликорн содрогнулась от боли. — По крайней мере, я могу сделать это. Защитить свой народ ещё некоторое время.

— Принцесса… я хочу признаться, — торжественно обратился Голденблад. — Я замышлял против вас. Я боялся, что победив, вы превратитесь в тирана. Я потерял веру в вас. Я изменил ЭП-1101 так, что если он будет удалён вами, или врагом, или окажется найден недостойным пони, который попытается использовать власть во вред, он запустит оружие, что уничтожит любого победителя. Но мной манипулировали, ваше высочество. Это жалкое оправдание, но другого объяснения у меня нет. — Почему-то это вызвало у неё грустную улыбку. Луна склонила голову. — Если вы пожелаете, я исполню собственную казнь.

Луна смотрела на него, дрожа.

— Честно говоря, Голденблад, теперь мне уже всё равно. Иди и умри, если хочешь. Я же останусь здесь столько, сколько смогу.

— Принцесса Луна, я не хочу, чтобы вы погибли. Я предал вас, но я никогда не желал вам… такого… — прохрипел жеребец, обводя копытом почерневшие гобелены. — Я не хочу, чтобы вы погибли здесь, одна.

— Она не будет одна, — раздался из-за Голденблада голос Селестии.

— Нет! — воскликнула Луна. — Сестра! Почему ты не в Стойле Один?

— А ты? — нежно улыбнулась Селестия. Её рог вспыхнул и к небесам устремился второй луч, более толстый и золотисто-жёлтый. — Отдохни немного, сестра. Теперь я подержу его.

— Принцессы, пожалуйста… вам нельзя… вы не должны… вы… — Луна, задыхаясь, прервала заклинание, и жеребец запнулся под взглядами аликорнов.

— Всё ещё пытаешься советовать мне, предатель? — спросила Луна и Голденблад содрогнулся, словно от удара. — Лишь мы решаем, что дозволено и должно. Мы будем делать то, что считаем правильным. Моё правление подходит к концу и последние его мгновения я буду использовать так, как сама считаю нужным. Я буду держать щит столько, сколько возможно.

— Но ваш народ… — запротестовал единорог.

— Не ты ли волновался, что я станут тираном, Голденблад? — возразила Луна и тот снова содрогнулся. Оба помолчали несколько секунд, а затем принцесса продолжила, уже мягче. — Я рада, что ты принял меры, Голденблад. Я благодарна тебе за попытку защитить от меня Эквестрию. Хотела бы я, чтобы эти шаги были более умеренными, но тем не менее. Ты старался поступать правильно. — Голденблад медленно взглянул в обожжённое лицо своей принцессы и она ему улыбнулась.

— Знаю, у меня нет права, но… прошу, простите меня, — взмолился он.

— Это ты прости меня. Я должна была быть более мудрой принцессой, — ответила Луна, затем взглянула на свою сестру. — Я знаю, каково это, предать другого. И я знаю, что значит, быть прощённой, и чувство раскаяния. — Она обернулась к Селестии, а затем взглянула на Голденблада. — Теперь же, я отдаю мой последний приказ. Сим освобождаю тебя от служения мне. Я желаю поговорить с моею сестрой наедине.

Голденблад склонил голову.

— Я знаю, что у меня меньше прав просить вас о чём-либо, чем у кого бы то ни было, Принцесса Луна, но не могли бы вы отправить меня в Понивилль? Я… я должен принести последнее извинение.

Луна, казалась, обдумывала это, затем слегка улыбнулась.

— Флаттершай? — Жеребец отрывисто кивнул. — Я думала… не важно. Она в Понивилле?