Горизонты оружия

Вывод: если вам потребуются мастера-фехтовальщики, способные всерьез противостоять «спарринг-партнерам» из настоящего прошлого, когда не только клинковое оружие было в ходу, но и практиковалось совсем иное отношение к боли, страху, крови, увечью, жизни и смерти (своей и чужой) — то… В общем, лучше уж роботов с собой берите, только без законов Азимова. Или, может быть, — антропоморфных «чужинцев», обитателей иного мира. Но если так, то проще все-таки в нашем, земном прошлом навербовать себе гвардейцев!

…Возвращаясь же из фантастики в реальность, вспомним: те мечи, которыми легионеры изрубили гоплитов, были не просто гладиусы — а гладиусы иберийские, т. е. испанские. Своего рода компромисс между оружием собственно римлян и иберийских кельтов.

Впоследствии именно кельтская (пусть и не иберийско-испанская) техника боя большим мечом, гибридизировавшись с римскими (тоже в широком смысле) достижениями, породит фехтование как высокое искусство. И тогда примирятся высококачественный длинный клинок и кодифицированный для короткого меча набор приемов, потрясающая сила и точность удара на большой дистанции — и прицельный тычок в нерасчетливо раскрывшегося противника. Навыки строевого и поединочного боя. Интуитивный стиль — и дисциплинированное, систематическое разучивание комбинаций.

Собственно, когда такое слияние происходит по-настоящему гармоничным образом — наступает эпоха шпаги. Путь к ней, конечно, долог: ни римляне, ни кельты до нее не дожили.

…И мечи «сверхполноценные»

Он был Ахиллом Морацци, в прошлом — одним из троицы любимых учеников прославленного Антонио Гвидо де Лукко, ныне же свободным и независимым гражданином Венеции, обеспеченным вполне достаточно, чтобы брать в науку по собственному выбору и отказываться от заказных поединков, иначе говоря, убийств по найму.

Он был виртуозом меча, гением шпаги, властелином даги и кинжала, любимцем алебарды, и даже лишенный оружия он был страшен.

<…>

«Дритто скуалембратто» — косой удар в правую ключицу, и, продолжая атаку, резкий выпад дагой под мышку противнику. Самый сложный вариант: длинный клинок мешает короткому, и дага, подражая ловкому слуге-пройдохе, должна быть ниже господина, пропуская его вперед на треть движения.

Теперь отскочить. На две черные плитки: назад. На две красные: влево. «Аллегро! Аллегро, дьявол тебя забери!» — явственно послышался раздраженный голос отца. Ахилл-младший молча возразил: «Престо, досточтимый мастер! Не аллегро — престо…» Он действительно повторил атаку не быстро, а очень быстро. И еще раз. И еще. Если врагов больше одного, надо двигаться стремительно, разнообразя уходы бросками в сторону, решаясь на молниеносные сближения, — мы не какие-то французишки, мы не чураемся грубой стычки…

Г. Л. Олди. «Песни Петера Сьлядека»

^{Очень юные фехтовальщики в «памперсном» возрасте, но с учебными шпажонками в ручонках!}

Вот именно! Причем — по всем пунктам. Ну, может, кроме предпоследнего: «не аллегро — престо». То есть мастер боевой шпаги действительно проделывает повторную атаку очень быстро, человек даже средней опытности за его движениями попросту взглядом не уследит. Но когда сходятся два равных гранд-маэстро, то тут и становится ясно, что сверхбыстрые повторы самой шпагой, без учета даги — не по итальянской технике боя, мощной и многообразной, использующей возможности обеих рук и всего тела, боевую шпагу в комплекте с дагой или фехтовальным щитом. Скорее это по части тех самых «французишек», которые абсолютизируют чистое фехтование, базирующееся на сверхвозможностях одного лишь шпажного клинка, чуть более легкого и короткого, чем у итальянских мастеров.