Горизонты вечности

В детстве отец часто бросал меня в бассейн и повторял: «Если сильный, то справишься». Сам же при этом сидел на корточках у края и довольно ухмылялся. Однажды я понял, почему он мной не дорожил. Тогда же мне казалось, что отец закалял во мне дух и делал из меня мужчину. У него действительно это получилось — мне хватило духу убить его, но не из-за опасных уроков плавания.

Я погрузился в холодную воду, и воспоминания накрыли меня с головой. Вроде цел. Не дожидаясь появления преследователей, я в спешном порядке покинул бассейн и расположение отеля. Бежал как ужаленный, пока неожиданно не оказался на прибрежной полосе. А там, как вы помните, располагались пресловутые консервационные камеры — непримечательные тёмные коробки размером с контейнер, в котором с Прайма обычно вывозили мусор на трэш-спутник.

Когда контейнеры ещё не закончились, но уже заметно поредели, я наткнулся на открытую площадку, судя по всему, главную парковку для прибывающих на планету судов. Обнаружить на ней одиноко стоящий агрегат «Тек-9» не составило труда. Только дальнобойщики пользовались такими судами, поэтому я сразу понял, кто на нём прилетел. Конечно, не самый подходящий вариант для космических гонок, но я находился не в аэросалоне, чтобы выбирать.

Дальнобойщик мне не обрадовался. Заметив в иллюминатор взбирающуюся по тоненькой лесенке фигуру в полумраке, он открыл дверь и высунул наружу длинный ствол старинного винчестера.

— Ты чего сюда лезешь? — проворчал дальнобойщик.

— Я всё объясню, позволь войти!

Несколько секунд он сверлил меня подкожным взглядом, после чего всё же впустил. Когда вход заблокировался, я облегчённо вздохнул. В тот момент меня больше заботили преследователи, чем направленный в лицо винчестер.

— Ну, чего припёрся в чём мать родила? Экзотики захотелось?

— Ты в курсе, что творится на этой планете? — спросил я, переведя дыхание на режим «максимальный».

— По-моему, на ней вообще ничего не творится, — ответил Свен. — Если ты не заметил.

— Именно это обстоятельство и вынудило меня сбежать из отеля. Меня хотели законсервировать.

— А чего ты ожидал, прилетая на Элизиум Прайм?

Очень логичный вопрос, кстати говоря. Для человека, не знающего всех подробностей моего путешествия. Пришлось посвятить в них дальнобойщика.

— Что я могу сказать — ты влип, приятель, — подвёл итог Свен.

— Знаю, — пришлось вежливо согласиться. — Но пока не приполз паук, всегда есть шанс выпутаться и улететь куда подальше. Особенно если есть на чём, — закинул я удочку.

— Ты хочешь, чтобы я вывез тебя отсюда? Только если с просроченной партией персиков.

— Думаешь, пару месяцев в отсеке с просроченными персиками хуже нескольких веков в консервационной камере?

— Погоди-ка, — он задумался. — Я же ведь должен за это что-нибудь получить?

Подобные вопросы я впитал едва ли не с молоком матери. Родился в такую эпоху, что поделать. И на что я мог рассчитывать, закинув удочку с голым крючком?

— С собой у меня только одна транс-ампула с воспоминаниями о путешествии по трём экзотическим планетам Э-Системы. По прилёту получишь ещё две.

— На кой чёрт мне твоя кислота для мозгов? Я слышал, они реально разъедаются от этих растворов.

— Чушь. Ладно, что тебя интересует: деньги, время, девочки?

Это был далеко не весь перечень моих валют, но большинство людей покупалось мной именно за них.

— Скажем, десять тысяч плазменов.

Старый блеющий козёл! — хотел воскликнуть я, но сдержался.

— Хорошо, по рукам, — выдавил я. — Только ты увозишь меня отсюда немедленно!

— Немедленно не получится.

Свену за каким-то чёртом понадобилось сбрить бороду перед полётом. Он сказал, что у него такой ритуал перед отпуском. Ну, ритуал — дело святое. Пока он брился, я покопался в его каморке. Нашёл несколько дешёвых романов в потёртых переплётах. Правильно, а что ещё делать дальнобойщику, смерть как уставшему от постоянного гиперсна? Вспомнить старые добрые времена, укрыться пледом, заварить чайку и погрузиться в чтение классиков.

Как показало всемогущее Время, я во всём заблуждался.

* * *

Дальше — хуже.

В комнату отдыха вернулся мой новый знакомый всё с тем же винчестером, и я тут же на несколько секунд потерял дар речи и способность к управлению всеми частями тела. Без бороды я сразу узнал его лицо — оно крупным планом красовалось на самой первой странице досье на Элизиума Монахью.

Это, знаете, как если ваш ребёнок верит в чудеса, а вы в новогоднюю ночь решили с перепоя снять бороду доброго дедушки, разрушив его идеалы. Я ощутил себя ребёнком, которого нагло обманули и украли все подаренные конфеты.

— Свенни, ты ли это? — постарался пошутить я.

— Игры кончены, Майло. Так что прекращай разговаривать со мной как с клиентом в отделе банковских услуг.

— Я бы и рад поговорить с тобой как с клиентом-должником, но есть одна проблема. — Я сделал характерный кивок. — И она в твоих руках.

— А, это. — Он посмотрел на винчестер с улыбкой, будто держал безобидную безделушку вроде сачка для ловли бабочек. — Не обращай внимания, нам лучше обсудить положение общих дел.