Горькая трава полынь. Книга вторая

    Все с ощутимым почтением звали её «фэа-тори». Несмотря на то, что Эстэль была другой расы, такая будущая королева их, видимо, целиком и полностью устраивала. Как ей удалось за такой короткий промежуток времени расположить к себе не очень-то доверяющих чужакам орков? А Олог за ней вообще словно пёс цепной бегал. Смешно, что Варга это удивляло, когда он сам потерял голову, едва увидел Эстэль в замке Ястреба. Под её несомненное обаяние попадали не только зургары, норвилы и орки, но даже Зак, сующий свой острый нос только туда, где видел что-то подозрительное,теперь забросил всё и накручивал вокруг неё круги, смешно пританцовывая на своих коротких ножках.

    Варг вдруг вспомнил слова Урхурта, сказанные в последнее утро его жизни, что однажды из неказистой девочки вырастет настоящая красавица, и он, Варг, будет еще благодарить отца за то, что заставил на ней жениться.

    Подняв лицо к небесам, Нарварг выискивал среди проплывающих облаков хоть что-то напоминающее лицо родителя, чтобы сказать ему спасибо. Потому что именно в этот момент понял, что сероглазая заноза глубоко и прочно засела в его сердце,и вытянуть её оттуда, наверное, будет уже невозможно.

***

    На горы спустилась глубокая ночь, когда Нарварг закончил с другими мужчинами строгать и забивать колья для оборонительных укреплений, а потом, выискивая взглядом в разбитом лагере Тумана и Хвостика, отправился искать охраняемую ими Эстэль.

    Девушка, все время маячившая у него на виду, вдруг как-то резко исчезла из поля зрения Варга, заставив сердце взволнованно выстукивать в груди. Странно было вдруг осознать, что её присутствие рядом добавляло Нарваргу сил и придавало уверенности в себе. Так было только при жизни отца – незримое ощущение родной и близкой души, кого-то, кто готов был разделить с тобой радость, печаль и отдать последний кусок хлеба.

    Обходя установленные орками шатры и палатки, Варг искал среди сидевших у костров мужчин и женщин свою жену, почему-то волнуясь, как последний мальчишка. Он должен был ей кое-что сказать, вернее, попросить, и сейчас терялся в догадках, как девушка отреагирует на то, что он ей предложит.

    Варг хотел, чтобы она осталась с ним. Попыталась присмотреться и привыкнуть. Не хотел давить на неё, принуждать к чему-то и приказывать, понимая, что этим только оттолкнёт её от себя. Фэа-торн хотел предложить Эстэль компромисс: просто пожить рядом с ним хотя бы год,и если в течение него она так и не сможет испытать к нему никаких чувств, то Нарварг готов был отпустить её обратно к жениху. Хотя точно знал: чем дольше Эстэль будет находиться рядом,тем тяжелее будет с ней расстаться. Сама эта мысль вдруг остро кольнула в мозг и сердце,и мужчина ускорил шаг, словно от этого зависело что-то очень важное.

    Обнаружив у одного из шатров лежащего на земле Тумана и ползающего вокруг зургара, Варг шумно выдохнул, готовясь к непростому разговору.

    - Фэа-торн Нарварг, а я тут палатку для вас с фэа-тори приготовил, - навстречу Нарваргу, сияя клыкастой улыбкой, ринулся Олог, живописно махая своими огромными ручищами. – Я тут подумал - устали они, поди, а в горы к дроу возвращаться далеко, да и темно… А я тут все условия для них…

    - Эстэль там? – кивнул на закрытый полог Варг.

    - Там они, а где же им ещё быть! – воодушевлённо начал орк, – Только фэа-тори просили…

    Нарварг бесцеремонно отодвинул друга в сторону и, переступив через разлёгшегося на земле норвила, стремительно шагнул вперёд, отбрасывая рукой кожаный лоскут закрывающий вход.

    - Никого не пускать просили… - глядя на то, как спина хозяина исчезает за преградой шатра, удручённо закончил Олог. – А как я его не пущу? – сначала пожал плечами, а затем почесал маковку орк, жалуясь Туману. - Он же вроде как того – муж?

    Если бы тот самый муж знал, что сейчас происходит в заботливо обустроенной Ологом для него и фэа-тори палатке,то, пожалуй, вообще не вошёл бы в неё до самого утра, а теперь, забыв как дышать, стоял, словно дурак, на пороге, таращась на обнажённый женский силуэт.

    Очевидно, чтобы Эстэль могла отмыться от грязи и пыли, Олог нашёл для неё ушат и нагрел воды. Занавесив тонкой тканью угол, в котором была устроена импровизированная купальня, девушка поставила на пол ларэнту и, бойко напевая какую-то весёлую песенку, щедро поливала себя из деревянной плошки.

    Это походило на театр теней, который маленький Нарварг видел в Роггерфоле у странствующих комедиантов,только вместо зайцев, медведей и птиц сейчас его единственным персонажем была притягательная, как грех, женщина.

    Чего не могли видеть глаза, дорисовывало воображение мужчины и, представляя, как серебристые ручейки чертят на молочно-белой коже извилистые дорожки, Варг жадно сглатывал, напряжённо прислушиваясь к каждому шороху и звуку. А Эстэль, словно издеваясь,то поворачивалась к нему боком, выставляя на обозрение восхитительные округлости высокой груди с острыми вершинами, то дразнила его плавными линиями бёдер, узкой спины и покатых плеч, медленно и верно разжигая в крови Нарварга пожар.