Горькая звезда

— А квартира-то богатая, — проговорил сержант, обводя взглядом антикварную мебель и многочисленные стеллажи с книгами. — Ну, и что же ты здесь делала, красавица, и вообще: кто ты такая есть?

— П-полина я, — выдавила девчонка. — Асп-пирантка я, Киевского на-ционального университета имени Тараса Шевченко, — добавила она, стуча зубами.

— О как! — удивился Андрей. — Да, чудны дела твои, Господи… Всякие народы нынче по Киеву шастают, но чтоб аспирантки — такое я вижу впервые.

— И какими такими делами как бы научными ты здесь занималась? — подозрительно осведомился Авдеенко, прервав Андрея. — Время и место для этого тут не самое подходящее. А может, ты сама с лутерами шлялась, не поделили хабар, вот они тебя и решили того-этого, оприходовать коллективно да в утиль?

— Я правду говорю! — возмутилась Полина, сверкнув глазами и быстро приходя в себя. — Я искала раритет — пятый том «Записок» Григоровича-Барского. Он попал к одному «черному коллекционеру», который раньше здесь жил. Я об этом случайно узнала. А этой книге цены нет, вот я за ней и пришла. А тут эти появились… набросились. Если бы не вы… — голос ее дрогнул.

— Ладно, — сержант махнул рукой. — Разберемся, что ты за аспирантка. Только не здесь — тут и пятна активные неподалеку, да и гости появляются не самые приятные. Двигаем до дому, до хаты — на базу, там и поговорим. Пошли, товарищи бойцы и мирное население.

— Подождите! — Девушка проворно соскочила с кушетки, чуть не выскользнув при этом из своего импровизированного платья. — Дайте мне десять минут — эта книга здесь, и я должна ее найти!

— Ищи, — согласился Семен, окинув Полину цепким взглядом. — Видать, и впрямь эта книга ценная, раз ты не побоялась сунуться за ней в «дикий» район, шалая девка. Но только недолго, ясно?

Девушка кивнула и подошла к полкам с книгами, внимательно изучая их содержимое — видно было, что она знакома не только с гламурными журналами и бульварным чтивом. Алексей наблюдал, как, шевеля губами, она читает названия на корешках разнокалиберных фолиантов, не забывая, однако, придерживать на груди свой занавесочный наряд «от кутюр». Алексей смотрел на нее и чувствовал, что у него в груди шевелится что-то теплое — такого он раньше не испытал никогда, хотя знакомые девушки у него были (и не одна, и более чем знакомые). «Вот ведь как интересно, — думал парень, — другая бы сперва полезла по шкафам с тряпками — одежки-то на ней никакой! — а эта сразу к своим книжкам. И не похожа она на лутерских шалав — неправ командир. Она вон, светится вся… Златовласка…».

— Нашла! — восторженно воскликнула Полина, извлекая из книжной шеренги потертый том. — Вот она!

— Счастливая ты, аспирантка, — хмыкнул сержант. — И мы вовремя подоспели, и книжку свою отыскала. Так, а теперь пройдись по гардеробу: тут наверняка найдется что-нибудь тебе подходящее. А то ты у нас не по форме одета — не могу я тебя в таком виде доставлять в расположение воинской части: шок среди личного состава гарантирован.

* * *

Полина действительно оказалось той, за кого она себя выдавала, и не имела никакого отношения к «шалавам» — женщинам лутеров. Алексею доводилось видеть в ходе зачисток этих жалких существ, вплотную подошедших (и даже перешагнувших) к грани, отделяющей человека от животного, и всякий раз он испытывал по отношению к лутеркам странную смесь неприязни, брезгливости и жалости. И тем более причудливо выглядела увлеченная своим делом аспирантка университета в полумертвом городе, живущем по первобытным законам. Лутерки — волчицы волчьей стаи — искали в брошенных квартирах Киева того же, что и мародеры-мужчины — хабара, — и зачастую при стычках с ополченцами они дрались свирепо, до последнего патрона. Полину же привела в город, окруженный плотным кольцом кордонов, пытливость, граничившая с фанатизмом, — многие бойцы, узнав, что эта хрупкая с виду девчонка рисковала честью, здоровьем и даже жизнью ради какой-то книжки (господи, ну кому это сейчас нужно?), многозначительно крутили пальцем у виска — мол, совсем девка «с глузду зъихала».

Они много времени проводили вместе. Алексея тянуло к девушке как магнитом, он дорожил каждой минутой, проведенной с нею рядом. И кружилась голова, и все тело парня словно пронзал разряд электрического тока, когда их руки соприкасались. Алексей тонул в синих глазах Полины и даже не пытался выплыть. От нее он узнал подробности ее поисков, завершившихся так своеобразно. Полина писала кандидатскую диссертацию на тему «Влияние путешествий Григоровича-Барского на формирование архитектурного ансамбля Киева первой половины XVIII века» и рассказала парню об этом примечательном человеке.