Горькие яблоки

Но сейчас он ничем не грозился и даже не просыпался, как бы Радка не пучила глаза, надеясь, что он почувствует это. В конце концов она сообразила, что очередной день проведет вдали от сына, и лучше ей поиграть с Фабусем с утра, чем снова увидеться только вечером. А то мальчик так может и привыкнуть, что мама появляется перед сном и исчезает на целый день.

Там у сына её и нашел через пару часов Мейнгрим. Выглядел он неважно, словно взгляд Радки всё-таки помешал ему выспаться: темные круги под глазами, бледная кожа, помятое лицо. И только его по-прежнему цепкий колючий взгляд не давал Радке приблизиться и пожалеть.

Мейнгрим поджал губы, оглядев её наряд.

— В этом ты собираешься ехать к Розе? — отрывисто спросил он.

— В этом я играю с ребенком, — Радка не собиралась ссориться с мужем перед такой важной поездкой. — Мы позавтракали, ждать тебя не стали, как ты и просил делать.

Мейнгрим сильнее нахмурился, словно супруга назло ему отняла последний шанс на ссору.

— Я полечу с тобой, — тоном, не предполагающим возражений, произнес Мейнгрим, не иначе как исчерпав свои поводы поругаться. И Рада его не подвела.

— Полетишь? — уцепилась она за то, что её сразу забеспокоило. — Я не буду перемещаться порталом?

— Глупо не использовать дракона, которого получили с таким трудом, — одним уголком рта ухмыльнулся Мейнгрим. — К тому же у немногих магиков даже из цветочных есть драконы, и ты сразу выделишься на общем фоне.

— Если я притащусь с мужем на чисто женскую встречу, я точно выделюсь, — фыркнула Радка и сложила руки на груди. — Зачем тебе лететь со мной? Ты мне не доверяешь?

Короткое мгновение ей казалось, что Мейнгрим борется с сомнениями и вот-вот скажет ей что-то важное, но он повел плечами и с каменным лицом ответил:

— Всё верно. Не доверяю.

Пришлось Радке уже сейчас попрощаться с сыном и выйти в коридор. Когда к ней присоединился супруг, ссора получилась отличная, Радка не ожидала даже.

— И что же ты женился на мне, если даже в женское общество отпустить боишься? —шипела она, позволяя кипевшей злости вылиться наружу.

— Как будто мне дали хоть один шанс отказаться, — ответил Мейнгрим, всем своим видом показывая, как быстро бы воспользовался этим шансом.

— Мог бы клятвы посерьезнее придумать, раз в себе так не уверен, — Радка безошибочно находила больные места, но Мейнгрим тоже поднаторел в ссорах с сестрой.

— В себе я уверен, это тебе нет никакой веры, — отрубил он. — Тебя и привязывать бесполезно!

Кажется, она порядком устала подлаживаться под дурной характер Мейнгрима, и её собственный наконец-то вырвался на волю. Будь она магессой, вокруг летали бы предметы, поднятые вихрем магии, но за неимением волшебной силы, она воспользовалась обычной — и запулила в мужа содранной с ноги туфелькой.

Как оказалось, с боевым магиком такие вещи не проходят — Мейнгрим легко увернулся от необычного снаряда, а потом одним рывком подтянул разбушевавшуюся Радку ближе и обнял так крепко, как не обнимал даже в постели. Она затихла, как только осознала это, а потом причина её уступчивости стала понятна и мужу, и в себя Радка пришла уже на полу яблоневой комнаты — так она окрестила помещение, в котором выплескивала магию.

Мейнгрим больше не был смущенным и неловким, но не был и равнодушным, лаская её так исступленно, что она едва не забывала как дышать, отчего выдохи то и дело перемежались стонами и всхлипами. И только когда аромат яблоневого цвета ударил в нос, он стал спокойнее, и его нежные поцелуи заставили выступить слезы на глазах жены.

— Тебе больно? — шепнул Мейнгрим обеспокоенно, прижимая её еще крепче. Сквозь неплотно зажмуренные веки Радка видела, что над их головой наливаются соком круглые плоды — комната и впрямь оказалась чудесной.

— Нет, — всхлипнула Радка и вытерла слезы тыльной стороной ладони, а потом вдруг неожиданно для самой себя жалобно добавила. — Обидно.

Её тайна осталась с ней, ведь Мейнгрим в жизни бы не смог догадаться, что она говорит о совсем другой обиде. О том, что никто и никогда не был с ней так нежен и аккуратен. Ни Хенрык, ни Манфред, ни лекарь, ни сам Мейнгрим до сих пор, если уж на то пошло.

И эта тайна осталась при ней.

— Дело не только в том, что я тебе не доверяю, — признался он. — Куда больше я не доверяю им.

— Им? — Радка даже перестала всхлипывать. Мысль о том, что Мейнгрим переживает за неё, и обрадовала и ужаснула одновременно.

— Ева считает, что ты произвела особое впечатление, и это может быть опасно, — не замечая того, как скривилась Радка, пояснил магик. Конечно, дело снова в Еве, кто бы сомневался!

— И почему же она не радуется этому? — как можно язвительнее спросила Рада.

— О, она радуется! — уверил её муж. — В этом-то вся проблема. Только я пока не готов становиться вдовцом. Не так быстро.

Прищурившись, Рада искала на лице Мейнгрима хотя бы тень усмешки. Но, похоже, он и сам не понимал, как это гадко звучит, и при этом вовсе не шутил. Всего лишь признавал, что вдовцом быть хуже, чем женатым на ней. А из-за чего, из-за разделяемой ими постели, или необходимости воспитывать Фабуся — да кто его разберет!