Горький квест. Том 3

– Наверное, есть, – Сергей посмотрел вслед уходящему Тимуру, – но в поселке их точно нет. Если только в городе.

Они спустились вниз, вышли на улицу, присели на выступающий бордюр цоколя, закурили.

– Тебе что, в самом деле неинтересно? – осторожно спросил Сергей.

– Интересно. Но уже не нужно. Я понял то, что хотел. Можно валить отсюда и заниматься делом.

– Но если ты останешься, то есть шанс, что поймешь еще больше. Разве нет?

– Есть, – согласился Артем. – Но я должен выбирать между интересным и нужным – с одной стороны, и интересным и не очень нужным, с другой. Работа – это интересное и нужное, это моя карьера и мои будущие доходы. А квест – это интересное, без которого я вполне могу обойтись.

Никакие уговоры не помогали, аргументы не действовали, да Сергей и сам чувствовал, что не может найти нужные слова, чтобы удержать Артема. Ну что ж, значит, не судьба.

Они собрались было возвращаться и в дверях подъезда столкнулись с Тимуром.

– О, Серега, а я как раз тебя ищу. Ты вроде говорил, что твой Гримо тебе вслух читает?

Сергей удивился.

– Ну, было один раз, еще на отборе. А что?

– А-а, – разочарованно протянул Тимур. – А я думал, он и пьесы тебе читает.

– Это принципиально?

– Да я хотел к тебе напроситься, все-таки слушать не так напряжно, как самому глаза ломать. Но если вы не читаете вслух…

Глаза его хитро блеснули.

– А давай попросим Гримо нам почитать. Если ему одному трудно, можно еще кого-нибудь позвать, Ирину, например, или Старуху. Пусть читают нам по очереди или по ролям. Будет такой домашний театр. А? Клево я придумал?

Сама по себе идея Сергею понравилась. Хоть какое-то разнообразие.

– Старуху не надо, – быстро проговорил он. – Я ее боюсь, она всегда сердитая, губы поджаты.

Старухой участники квеста, с легкой руки Марины, называли между собой строгую Полину Викторовну.

– Ладно, тогда Ирину позовем. Ну, в смысле, попросим Гримо, чтобы позвал.

– А если она не согласится? – спросил Артем.

– Если Гримо попросит – согласится, никуда не денется, – уверенно заявил Тимур.

Виссарион Иннокентьевич воспринял предложение устроить домашний театр с воодушевлением и тут же сам позвонил Ирине, которую даже уговаривать не пришлось.

– Вот когда большая квартира пригодилась, – восторженно гудел баритон актера. – А я-то все размышлял, к чему нам с Сережей такая удача привалила! Судьба все видит, ее не обманешь. Места много, все разместимся. Сколько зрителей предполагается?

– Двое, – растерялся Сергей. – Я и Тим.

– Я тоже, – вдруг сказал Артем. – Ну… все равно же мне сегодня не улететь, а так хоть послушаю.

– А девочек пригласите?

Тимур скроил презрительную мину.

– Да ну их! Пусть сами читают, нечего моими идеями пользоваться.

А вот Сергей совсем не возражал бы пригласить Евдокию. Но признаваться в этом вслух постеснялся, поэтому промолчал.

– Это жаль, – покачал густоволосой головой Гримо, – артисту нужен зритель. Подумайте насчет девочек. Полагаю, они с удовольствием придут.

После обеда прочитали и обсудили «Записки молодого учителя», а после ужина собрались в трехкомнатной квартире на третьем этаже, у Виссариона Иннокентьевича и Сергея. Тим – безалаберный балабол – раззвонил девчонкам про «литературный вечер», хотя сам же первый был против их присутствия, и, к радости Сергея, Евдокия спросила, может ли она тоже прийти. Во время ужина в столовой с таким же вопросом подошла Наташа.

– А Маринка придет? – спросил он.

Наташа отрицательно покачала головой. «Вот и хорошо», – подумал Сергей. Почему-то хорошенькая и, в общем-то, неглупая Маринка ужасно его раздражала. Иногда просто до бешенства. Непонятно, как такая милая и тихая девчушка, как Наташа, может с ней дружить.

Оказалось, что, пока участники между обедом и ужином разбирались с довольно длинным текстом Владимира Лагутина о «Дачниках» и ожесточенно спорили о Суслове, Марье Львовне и о том, является ли откровенность и искренность признаком психического заболевания, Виссарион и Ирина подготовили сцену и зрительный зал. Сцена представляла собой два кресла, поставленных на расстоянии одного метра друг от друга. Шторы задернуты, в комнате довольно темно, около каждого из кресел стоит включенный торшер. Зрителям предлагалось разместиться на диване и стульях.

Когда все расселись, Гримо встал и очень серьезно объявил:

– Максим Горький, «Старик», пьеса в четырех действиях. Мужские роли читаю я, женские – Ирина. Текст от автора читает Ирина. За гладкость исполнения не ручаюсь, мы с Ирочкой – дуэт несыгранный.

Тимур зачем-то начал хлопать, за ним последовали остальные, Гримо благодарно улыбнулся и сел. Действо началось.

* * *