Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры

Он утешил себя мыслью о том, что, даже если его план сорвется, для окончательного исхода дела это не играет большой роли. Доказательства налицо — очевидные и бесспорные. Вот только очень уж хотелось довести поединок до конца. Фредрику Дрюму было не чуждо чувство, имя которому месть. Как-никак, на его долю за последние недели выпали нелегкие испытания. Если бы еще сейчас рядом с ним был охотник Хугар…

Он растирал затекшую ногу, когда вдруг заметил какое-то движение чуть левее березняка. Фредрик прищурился, напрягая зрение. Два силуэта подкрадывались сзади к сидящему на краю болота муляжу.

11

Болото смыкается, на кочке сидит миниатюрный охотник, и Фредрик Дрюм негромко произносит обличительную речь

Фредрик схватил конец невидимой лесы и тихонько дернул. Фигура пошевелила головой и одной рукой. Как живая! Одновременно он не сводил глаз с силуэтов между березами. Один шел впереди, вот-вот выйдет из березняка. Остановился у корявого ствола, глядя на фигуру на болоте. Фредрик продолжал дергать лесу, с трудом удерживаясь от смеха. Чем это «Фредрик Дрюм» занят там?

Несколько минут все оставалось по-прежнему. Фредрик не понимал: почему они мешкают? Такой случай представился — осталось только прицелиться духовой трубкой, заряженной смертоносным шприцем! С такого расстояния промахнуться нельзя.

Внезапно первый человек вышел из березняка и закричал, размахивая руками:

— Да поразит твою душу и после смерти темный луч Барека, Фредрик Дрюм!

Фредрик сильно дернул лесу; такого хода он не предусмотрел. Видно, у них не осталось больше ядовитых шприцев, и они сделали ставку на превосходство в физической силе! Он лихорадочно соображал. Ну конечно! В гостинице они не пользовались духовой трубкой, как же он упустил это из виду! Огнестрельным оружием они не располагали; во всяком случае, не решались к нему прибегнуть.

Дальше все происходило очень быстро. С диким воплем первый ринулся через болото к муляжу, второй упал на колени в березняке, и Фредрик дернул за лесу с такой силой, что муляж упал. Оторопев, Фредрик поднялся на ноги, и глазам его предстало неизбежное: Эдвард Хавстен провалился в илистое окно и застрял там по пояс, отчаянно крича:

— Юма, Вану и Халин — помогите, тону!

Фредрик зашагал к злосчастному мерзавцу, не забывая при этом следить за его спутником; тот по-прежнему стоял на коленях между березами, и оттуда доносилось его рыдание. Безумный спектакль! Абсурдная драма! Сына засасывает болото, а отец даже не пытается прийти на помощь! А впрочем, сказал себе Фредрик, иначе и быть не могло, такова извращенная логика гротескной игры, в которую он оказался замешанным.

Фредрик осторожно ступал по кочкам, обходя опасные места. В пяти метрах от молодого радиолога остановился и крикнул:

— Не дергайся, черт бы тебя побрал! Не то в несколько минут утонешь. Лежи спокойно, понял, тогда не будет так засасывать!

При виде Фредрика Эдвард Хавстен отчаянно замахал руками и закатил глаза от страха. Он погрузился уже до подмышек, еще немного — и пропадет.

«Пусть погружается к своим нечистым духам», — подумал Фредрик. И тут же одернул себя. Подойдя к муляжу, выдернул из него шесты и бросил два Хавстену, который поспешил ухватиться за них. Третий шест, длиной около полутора метров, он оставил себе. Насколько близко можно подойти к этому гаду? Он провалился чуть ли не в самом опасном месте. Да, нелегкая задача… И Фредрик без особой охоты приступил к ее решению. Все время посматривая на березняк — вдруг папаша затеет какую-нибудь каверзу.

Фредрик лег животом на мокрый ил. Ощутил приятное тепло. Осторожно, метр за метром пополз вперед, проверяя надежность опоры. Местами торф опасно пружинил, и болото глубоко вздыхало под ним.

Хавстен послушно притих и вроде бы перестал погружаться. Обе руки были свободны, глаза испуганно таращились. Фредрик слышал, как он постанывает, бормоча какие-то диковинные имена и фразы.

Все, дальше ползти нельзя. Чтобы вытаскивать из окна Хавстена, нужна более или менее надежная опора. Он протянул Хавстену свой шест, и тот как раз достал до него одной рукой. Начался безумный поединок — кто кого перетянет… Фредрик почувствовал, что скользит вперед, вместо того чтобы вытаскивать из болота Хавстена.

— Остановись, черт возьми! Прекрати, слышишь! Не то отпущу, и оставайся там. Слушай меня! Ложись на живот, постарайся принять горизонтальное положение. Ничего, если в рот набьется несколько килограммов ила. Хочешь выбраться наверх — не думай о сопутствующих неприятностях!

У Фредрика самого был полон рот ила, и он громко чихнул раз-другой. Отполз назад на несколько сантиметров, вбил носок сапога в крепкую кочку. И медленно потянул изо всех сил. Налегая на торф животом, радиолог постепенно выбирался из окна, болото отпускало его с противным чавканьем. И вот уже Эдвард Хавстен ползет к Фредрику, перебирая всеми четырьмя конечностями; этакая перемазанная бурым илом здоровенная рептилия.