Горький пепел

Рядом раздавался отрывистый голос Жака Леймина. Старик расспрашивал водителя и бойцов грузовика, за которым погнались выскребыши, и периодически ругался в рацию – выходило, что стая напала на санитарную машину уже на территории лесопарка, окружающего замок, а патрули и охрана на воротах поместья пропустили ее появление. Безопасник в очередной раз что-то нелестное проговорил в рацию и опустил ее в чехол на поясе.

– Что удалось узнать, господин Леймин? – позвала я его.

Старик повернулся ко мне, пожевал губами, словно размышляя, стоит ли делиться информацией.

– Глупость и разгильдяйство, госпожа герцогиня, – пробурчал он. – Казалось бы, война, все должны быть настороже, но нет, все считают, что можно жить как раньше… – он выразительно посмотрел на меня.

Я промолчала, возвращая ему хмурый взгляд, – руки зудели просто невыносимо. Но Леймин уже закончил с воспитательной прелюдией.

– Выяснили, что стая пришла по шоссе из-за стены, ваша светлость. Сейчас мне доложили, что ночью с разницей в несколько часов люди, выезжающие из соседнего графства на машинах, видели в свете фар темные силуэты, похожие на стадо коров, которые странно и быстро двигались. Об этом доложили в полицию, но те решили, что прыгающие коровы померещились беженцам от страха и усталости. Проверять не стали. Глупость и разгильдяйство! – снова повторил он гневно. – Эти выскребыши… скорее всего, это последствия боев. Ведь далеко не всех погибших удается найти и кремировать. Чудо, что стая пошла в сторону замка, а не в сторону Реджтауна. Здесь мы хотя бы можем защититься.

Я кивнула. Если бы нежить появилась в соседнем городке, где расположен центр помощи беженцам, а из населения остались одни старики и немощные, то жертв было бы куда больше. Страшно, что на нас нападали те, кто недавно служил в фортах и защищал Дармоншир, но, не получив огненного погребения, переродился в неживую тварь.

Леймин отошел, зато на крыльцо выбежала Маргарета и, не заметив полупрозрачный щит, ткнулась в него лбом.

– Пустишь меня? – попросила она, потирая место ушиба.

Я кивнула, сосредоточившись, – но щит вдруг с хлопком лопнул, оставив вокруг меня круг выжженной травы. Задребезжали разбитые окна; Рита, отброшенная воздушной волной, с ойканьем уселась на крыльцо. Леймин, который успел отойти на десяток шагов, покачнулся и обернулся с таким выражением лица, будто меня требуется связать и запереть в подвале.

Я закрыла лицо руками и застонала. Мне срочно захотелось еще кого-то убить.

Рядом села Рита, погладила меня по плечу.

– Мы с мамой со второго этажа все видели, – сказала она и вдруг обняла меня. – Мама сейчас с Берни, а я улучила минутку и побежала к тебе. Как ты сумела их всех сжечь? Я бы умерла от страха, даже если бы умела.

– Да я до сих пор умираю, – призналась я с нервным смешком и показала трясущиеся руки. Мимо нас пронесли гвардейца с располосованной ногой – даже в свете окон было видно, как по коже под обрывками брюк прямо на глазах расползается чернота. Рита тоже проводила носилки взглядом и вздохнула.

– Я пойду, – сказала она, поднимаясь.

– Подожди, – я протянула руку, и она помогла мне встать. – Я с тобой. Тут работы хватит на всех.

Работы действительно хватало – раненых оказалось больше двух десятков. Когти выскребышей оставляли глубокие раны, полосовали плоть, раздирая мышцы, жилы и артерии, и каждому пострадавшему пришлось накладывать множество швов. Слава богам, что среди добытых Люком лекарств нашелся и антидот к трупному яду нежити.

Когда все закончилось, часы показывали пять утра. Я добрела до кровати и свалилась спать, из последних сил заставив себя завести будильник на одиннадцать и строго-настрого приказав Марии разбудить меня до полудня. В мешочке на прикроватном столике ждала восхода солнца последняя иголка.

* * *

Генерал Ренх-сат не достиг бы нынешнего блестящего положения, если бы не умел проигрывать и отступать. На Лортахе война была делом обыкновенным, и император сквозь пальцы смотрел на противостояние тха-норов, твердынь и даже целых провинций, если это было ему выгодно. А Ренх-сат, в юные годы отвоевавший земли у соседа и повесивший его на воротах твердыни, умел улестить правителя добычей и золотом. Он же брал по велению тха-нор-арха непокорные города на юге материка Ларта и зачищал твердыни провинившихся тха-норов. Но даже его, привыкшего к крови и тысячам смертей, впечатлила потерянная за одну ночь десятая часть армии. Впечатлила и мощь колдуна, им противостоявшего.

Ренх-сат не был дураком и обладал исключительным хладнокровием. Поэтому он велел уцелевшим отрядам немедленно отступать к столице. В это же время навстречу от Лаунвайта по его приказу выдвинулись мощные соединения, чтобы встретиться на середине пути и снова пойти в наступление. Сколь бы силен ни был колдун, людей у него оставалось куда меньше, и уничтожить их было вполне реально. Тем более что у каждого есть слабые места – Ренх-сату доложили, что силы противника не бесконечны, и иногда он пропадает на целый день или несколько дней.