Горький ветер свободы

Теперь я уже не просто не знала, что сказать, а даже и не пыталась думать в этом направлении. Единственное, на что меня хватало, это поддерживать свой рот в закрытом состоянии, дабы не сидеть с откровенно отвисшей челюстью.

– Потом вы появились здесь вместе с Данте. Таким способом и в таком виде, что я даже не знала, как реагировать, – рассмеялась Эльнора. – То ли восхищаться, то ли удивляться, то ли сочувствовать. Впрочем, одно несомненно: вы вызвали во мне желание вас защитить. – Она немного помолчала; во взгляде появилось мечтательное выражение. – Я отлично понимаю, донья Сандра, что вы не такая, как я, – улыбнулась затем она. – Но и вы должны меня понять. Вами просто невозможно было не увлечься.

В устремленном на меня в этот момент взгляде было столько восхищения, что мне стало страшно неловко и захотелось поскорее залезть под стул. И в то же время кольнула мысль: вот если бы Данте хоть раз посмотрел на меня так же!

– Ваши удивительные волосы, – произнесла между тем Эльнора, склонив голову набок. – И глаза. И удивительно нежный цвет кожи. Но дело даже не во внешности. Вы – другая. Вы так разительно отличаетесь от всех южных женщин, с которыми мне когда-либо доводилось общаться. У вас иной темперамент, вы более сдержанны – и одновременно более свободны, поскольку не зависите от тех условностей, что навязываются южанкам в процессе воспитания. Вы по-своему бескомпромиссны, это видно по вашим глазам. Вы умны и горды, но не тщеславны. Вы умеете быть преданной. И вас ужасно хочется защищать! – Она виновато развела руками – дескать, что я могу тут поделать?

Я заставила свои мозги шевелиться, невзирая на состояние шока. Надо было что-то сказать: не могу же я вечно сидеть здесь каменным изваянием! Однако Эльнора, угадав мои мысли, вытянула вперед руку, давая понять, что она еще не договорила.

– Я хотела, чтобы вы все это знали, донья Сандра. Но вам не стоит беспокоиться. Да, на каком-то этапе я действительно собиралась предложить вам более близкие отношения. Но не теперь. Не после того, как увидела вас вместе с Данте. Тут все слишком очевидно. Ваша преданность, ваша забота, готовность простить ему все, что угодно, да просто то, как вы на него смотрите, – все это говорит само за себя. Я понимаю, что ваше сердце занято, и не стану вмешиваться там, где все равно опоздала. Хотя скажу прямо: при иных обстоятельствах я бы поборолась с Данте за вашу симпатию.

Вот теперь она дала понять, что договорила.

– Донья Эльнора, – выдохнула я, – мне в самом деле очень неловко, но я буду честна. Как вы справедливо заметили, мои предпочтения в делах любви отличаются от ваших. И я почти готова сказать «к сожалению». Поскольку, честное слово, во многом вы могли бы дать фору всем знакомым мне мужчинам. Вы действительно внушаете восхищение. И, право, хоть вы и дали объяснение своему ко мне отношению, я по-прежнему считаю его совершенно незаслуженным. Я – обычный человек, не представляющий из себя ничего особенно интересного.

Безусловно, я никак не могла ответить на чувства Эльноры. И тем не менее восхищения в моих глазах было сейчас, наверное, не меньше, чем в ее собственных.

– Было бы странно, если бы вы сказали иначе, – проницательно улыбнулась Эльнора. – Что ж, благодарю вас за комплимент. И простите, если я вас ненароком шокировала. Если когда-нибудь вам понадобится помощь, знайте, что у вас есть здесь надежный друг.

Я искренне ее поблагодарила.

Рассказывать о состоявшемся между нами разговоре Данте я сочла нецелесообразным.

Глава 6

Стоя у окна, я еще раз подняла камень повыше и осмотрела его в солнечном свете. Изъян определенно есть, пусть и небольшой, но мощность все же будет не та. Вернувшись к столу, я взялась за перо. Ладно, опишем все как есть, а дальше пускай у Фредиэно болит голова, какую именно назначать цену.

– Привет! – В дверном проеме появилась фигура Ренцо. – Я искал Данте и решил заодно заскочить.

– Привет.

Я улыбнулась и призывно махнула рукой. Ренцо вошел.

– Хочешь чаю? – Я повернулась к подносу, на котором стоял заварочный чайник с узким горлышком и, помимо моей чашки, всегда имелась на всякий случай еще одна, чистая.

– Нет, – отказался Ренцо. – Забежал на минутку.

По правде сказать, я испытала облегчение. К тому моменту я уже осознавала, что окончательно запуталась в своих отношениях. С одной стороны, факт оставался фактом: Ренцо не вызывал во мне тех чувств, что Данте. С другой – мне по-прежнему казалось, что мои чувства к Данте следует перебороть, преодолеть, поскольку никакого совместного будущего у нас в любом случае быть не может. Следовательно, можно и даже правильно будет построить отношения с другим человеком.