Разговаривать с ней, обсуждать что-то я абсолютно не хотел. Но и просто закрыть дверь перед ее носом я тоже не мог. Чертово воспитание.
И тут девица пролепетала:
– Я так и знала. Неделю назад я слышала здесь шум. Хотела вызвать полицию, но побоялась, что меня сочтут дурой неадекватной.
Я пододвинулся к ней поближе. Она все еще стояла в дверях: я не хотел ее пускать в квартиру, но уже подумывал над этим. Нехорошо все же держать человека на пороге.
Но я хотел вызвать экспертов, чтобы они проверили квартиру на наличие всяческих отпечатков, и потому принял решение напроситься в гости к соседке, тем более она так мило переминалась с ноги на ногу в своих нелепых тапках, теребила кофточку на своей груди и отчаянно кусала пухлые губы.
– Пошли к тебе. Все мне расскажешь, – сказал я покровительственным тоном и развернул девушку по направлению к ее двери, легонько подтолкнув сзади.
Я почувствовал, как от моего легкого прикосновения конвульсия дрожи прошибла ее гибкое тело.
Эта мысль меня совсем не вдохновляла. Но уж раз решил пойти к ней – пойду.
Я закрыл Агатину квартиру на ключ и решительно шагнул в сторону ее квартиры.
Уже с порога на меня пахнуло дурманящими запахами с кухни: соседка готовила, похоже, что-то вкусное. Я не прочь был покушать домашней стряпни. Ресторанная еда меня порядком утомила.
Агата совсем не готовила, потому что питаться она должна была по своей диете, и готовка, конечно, не входила в ее распорядок дня.
А в последние три недели я вообще, вроде, не ел. Нет, ну ел, наверное.
Подкармливали добрые люди. Не дали с голоду умереть.
А еще меня оглушил собачий лай. Какого-то кудрявого существа. Пудель что ли? Нет, на пуделя не совсем похож.
– Скиф, свои, – пропела девушка, и собака послушно заковырялась между нашими ногами, агрессию проявлять перестала.
– Напомни, как тебя зовут, – спросил я, идя шаг в шаг за подпрыгивающим конским хвостом.
– Рита, – она обернулась на меня, продемонстрировав аппетитный вид в разрезе кофточке, ладно сидящей на ее фигурке.
Она предложила мне сесть на диван.
И я почувствовал, что желудок опять скрутило, но в этот раз уже от голода.
Ладно. Решил не распаляться, расспрошу ее обо всем и уйду потом.
– У тебя там ничего не сгорит на кухне?
– Я выключила, когда уходила.
– Мм. А включить снова не надо?
– Сейчас включу, – она вышла, и я услышал, что-то похожее на … на что похожее? Мда… Похоже на подпрыгивание радостное. На одной ножке.
Судя по всему, я не ошибся, посчитав, что девушка на меня запала. Но мне не впервой: разберемся.
– Что за…
Псина улеглась около моих ног. Похоже, я ей понравился.
Пока соседки не было, я успел позвонить Зернову и сообщить о случившемся. Он сказал, что вышлет сейчас эксперта и Барсукова. Отлично. Я сообщил, что жду их в соседней семнадцатой квартире.
– А что ты там готовишь? – задал я вопрос, когда девушка вернулась.
– Басму.
– Ого. Это ты волосы что ли красить собралась? – разочарованно протянул я, сам удивляясь своей осведомленности по поводу того, о чем я вообще знать не знаю.
Она вдруг запрокинула голову и заливисто рассмеялась.
Я растерялся. Не думал, что она так быстро освоится. Хотелось подольше посмаковать удовольствие от ее нервной дрожи, которая била ее поначалу при разговоре со мной.
– Нет, это мясо, картошка, баклажаны, перец сладкий, морковь и лук. И все это приправлено всякими травками.
– Звучит вкусно, – одобрительно заметил я.
– А во рту это еще вкуснее, – она облизала свои пухлые, чуть сухие губы.
– Расскажи мне, Рита, что ты слышала и видела в тот день?
Но, к сожалению, соседке нечего было мне рассказать кроме того, что она уже сказала. Что услышала шум, подошла к двери и позвонила. Тишина была ответом на ее звонок. Вот и все. Вернее, ничего. Пустышка.
Я дождался, пока прибудет оперативная группа, и направился с ними в Агатину квартиру.
Соседка разочарованно провожала меня. Похоже, она на что-то надеялась. Как глупо с ее стороны.
Глава 26.
Неприятный звонок застал его в собственном ресторане.
Сулейманов Салават Артурович смачно сплюнул за борт корабля.
Он облокотился о борт и оглядел колючим темным взглядом из-под своих словно сросшихся на переносице черных бровей свой ресторан, свое детище. Ресторан был его хобби, развлечением для души.
Брутальное состаренное дерево и железо, кожа, атрибутика морских путешествий на стенах: карты, будто им не меньше трехсот лет, компасы, якоря.