Горький водопад

– Ария! – резко произносит чей-то голос. Я поднимаю взгляд и вижу, что к нам идет самая старшая из женщин – сестра Гармония, патер Том называл ее по имени в церкви. Вид у нее сердитый. – Иди работать. Быстро!

– Но я делала только то, что сказал патер Том…

– Иди! – рявкает сестра Гармония.

Ария делает резкий вдох и бежит прочь, опустив голову, длинные волосы хлещут ее по лицу. Она одета в синюю юбку, такую длинную, что из-под подола видны только башмаки, и в голубую рубашку. Ария словно сошла с картины в музее – красивая, но такое впечатление, будто она жила сто лет назад. Руки ее сжаты в кулаки, она направляется куда-то в поля.

Сестра Гармония смотрит на меня и, в отличие от всех остальных, не улыбается. Ее рот сложен в прямую линию.

– Я покажу тебе твое жилье, брат Коннор, – говорит она, и впервые я слышу что-то, звучащее негостеприимно. Она не хочет, чтобы я был здесь. В ней нет этой лихорадочной теплоты, которая исходит от остальных. Она твердо берет меня за локоть. – Прости сестру Арию, она молода и не понимает, насколько неуместно ее поведение. Сюда.

После всей этой фальшивой братской любви ее отношение кажется… настоящим. Словно свежий ветер в лицо. И я осознаю́, насколько мне это было нужно. Не то чтобы я забыл, что меня похитили и притащили сюда, или как мама дралась за меня, и как Сэм… Просто все это было чересчур. И сейчас, когда у меня в голове прояснилось, я понял: все, что делали люди в церкви, предназначалось для того, чтобы я чувствовал себя важной персоной. Даже то, как разговаривала Ария.

Ей было приказано быть со мной любезной.

Но если сестра Гармония и получила такой же приказ, она его игнорирует, и я, как ни странно, благодарен ей за это. А то весь этот усыпляющий ритм проповеди, которую читал патер Том, потом радостные приветствия, улыбка Арии… я был выбит из равновесия.

Сестра Гармония ведет меня в здание, представляющее собой одну сплошную кухню; внутри находятся только женщины. Они режут овощи. Они хлопочут у больших, как в каком-нибудь ресторане, печей, помешивая варево в кастрюлях или смешивая продукты. Две из них выпекают хлеб. Он пахнет потрясающе, и рот мой наполняется слюной, так что мне приходится даже сглотнуть.

В углу стоит маленький столик, и сестра Гармония усаживает меня за него.

– Я принесу тебе поесть, – говорит она и поворачивается. Но потом оглядывается на меня. – Я знаю, что ты, скорее всего, думаешь, как выбраться отсюда. Но, Коннор, даже не пытайся. За тобой наблюдают. Если ты нарушишь правила, то человек, которого привезли вместе с тобой, поплатится за это. Ты понял?

Я киваю. Сестра Гармония сказала это очень тихо, и сквозь кухонный шум ее слова трудно было расслышать. Губы ее плотно сжаты, взгляд мрачен, и я задумываюсь о том, как она сама попала туда. Но миг откровенности завершается, сестра Гармония выпрямляет спину и идет прочь. Остальные женщины поднимают взгляд и кивают, когда она проходит мимо, но никто не улыбается. Здесь у нее есть власть, но вряд ли есть подруги.

Я размышляю: быть может, это еще одна игра, затеянная патером Томом? Может быть, они хотят, чтобы я беспокоился за Сэма? Это делается для того, чтобы заставить меня играть по правилам? Не знаю. Может быть, сестра Гармония была искренна. Или, может быть, как и Ария, она делает то, чего хочет патер Том…

«Мне нужно попасть к Сэму». Если я буду знать, где он, то, может быть, смогу украсть у кого-нибудь ключи и выпустить его… Закрываю глаза и думаю об этом; как перебраться за ограду и как хорошо будет сбежать отсюда и вернуться к маме и Ланни. Это помогает мне помнить о том, что это место – ненастоящее. Там, снаружи, все настоящее. А здесь все… поддельное.

Застенчивая круглолицая девушка лет двадцати приносит мне миску супа и хлеб, и я на миг задумываюсь о том, следует мне есть это или нет. Я ужасно голоден, но… я не доверяю этой еде.

Девушка сразу же понимает мои сомнения. Она подходит, берет ложку, зачерпывает суп из моей миски и отламывает кусок от моего хлеба. Потом съедает это, продолжая странно улыбаться.

– Видишь? – говорит она. – Все безопасно. Мы не станем ничем вредить тебе, брат.

Я все равно отодвигаю миску.

– Я правда не очень хочу есть, – говорю ей. Однако съедаю маленький кусочек хлеба. Он очень вкусный.

– Что ж, – отзывается она, – если ты не голоден, я, конечно, понимаю это. Ты можешь прийти сюда в любое время, когда захочешь поесть. Просто спроси меня. Я сестра Лирика.

Когда она забирает миску и уносит прочь, я сразу же жалею о своем отказе, но съедаю весь остальной хлеб. В него, вероятно, ничего не подмешано, раз уж она его попробовала – по крайней мере, я убеждаю себя в этом, потому что не могу перестать жевать его. Сестра Лирика приносит мне запечатанную пластиковую бутылку воды, и я откручиваю крышку и пью воду.

– Хлеб очень вкусный, – говорю, доедая последний кусочек. – А сестра Гармония – ваша начальница?

– Она – старшая жена, – отвечает Лирика и моргает. – Она в ответе за всех сестер.