Горькое счастье: Собрание сочинений

Крепчают синие снега,
Мороз каленым паром дышит.
Дымок чужого очага
Витой колонкой стал на крыше.

А под стрехой сосульки меч

Висит, прозрачный и огромный,
Чтоб дом вечерний уберечь
От нищеты моей бездомной.

«Кто из предков во мне проявляется больше?..»

Кто из предков во мне проявляется больше?
Кто глядит из моих неуверенных глаз?
Мой задор – от моей неуступчивой Польши,
Чувство меры – твое, виноградный Эльзас!

Где-то хитрая дремлет во мне Византия,

Синью греческих волн озаряется стих…
Но всех слаще мне имя Твой, Россия,
Все мои чужеземцы – у ног Твоих!

ПАМЯТЬ

Чуть стихами – магической палочкой –
Трону в памяти спящую быль –
Рыбный ветер над солнечной балочкой
Пронесет беловатую пыль.

И тугим сухоногим кузнечиком

Зазвенит по обрыву трава,
И за детским коричневым плечиком
Будет влажно мерцать синева…

Было, есть – для души одинаково, –

Даже, может быть, сердцу слышней
Хруст и шорох раздавленных раковин
Под ребячьей сандальей моей.

«Бывало, двумя руками…»

Бывало, двумя руками
Уцепишься за края
И сдернешь шершавый камень:
А вдруг – под камнем – змея?

Под камнем сыро и гладко –

Личинки да корешки,
Ругаясь, бегут с оглядкой
Заспавшиеся жуки.

Опустишь камень обратно

(Напрасен отважный труд), –
А в памяти всё же пятна
Извивом змеи ползут.

«Прозрачно море с пристани до дна…»

Прозрачно море с пристани до дна –
И в солнечном, солено-свежем утре
Смотрю, как осторожная волна
Расчесывает водорослям кудри;

Как их упругий изумрудный сад

Вздымается и опадает живо,
И пузырьки серебряно скользят,
И дно мерцает золотым отливом.

Ложусь на доски теплые ничком

И руки в море опускаю быстро –
И вот он, в пальцах, мертвый, бурый ком.
И это всё. И пахнет солью пристань.

«Наш спор был жарок и высок…»

Наш спор был жарок и высок.
Мы шли и луг топтали дикий –
Крутили в пальцах колосок,
Срывали венчик повилики,

И мертвой бабочки крыло,

Не видя, к свету поднимали
(Оно круглилось и цвело
Отливом бархата и стали).

И жизнь была так молода,

И мир чудесней и огромней…
О чем мы спорили тогда?
Ты помнишь? Я совсем не помню.

«Помню полустанок под горой…»

Помню полустанок под горой,
Солнечную, рыжую скалу.
Пахло углем, камнем и жарой,
Потный паровоз шипел в пылу.

И когда напился паровоз,

Дрогнул поезд, поползла скала, —
А на ней мой колокольчик рос –
Прямо так – из камня, из тепла.

Легкий, зыбкий, бледно-голубой

На сухом невидимом стебле…
Для того мы встретились с тобой,
Чтоб расстаться тотчас на земле?

Чтобы поезд вылетел рывком

На равнину от горячих скал,
Чтобы долго синим огоньком
Ты в вечерней памяти мерцал.

ОТЪЕЗД