Горн Стихий

— Не нам судить тех, кто мудрее нас, — возразил Прядущий, — слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать. Да и первый Паладин… Они ведь считали, что он достаточно подчинен Равновесию, чтобы принять их решение. Но он оказался сильнее, чем они думали. Безвозвратно потеряв единственный смысл своей жизни, он только чудом удержался на грани разума и отрек все, во что верил и что раньше защищал… Вот так вот он и стал величайшим отступником. И возведенный им здесь Меч Равновесия он сам же и разрушил.

— Ничего удивительного, — я оглянулась в сторону бьющего в небо луча света. — Вадим, по всей видимости, об этом всем не знает.

— Ни один Паладин не знает. Да и стоит ли им об этом знать, Карин? Знать, что на одной из Чаш Равновесии вполне может оказаться то, чем они не готовы пожертвовать… Вот ты ворчишь на Паладинов, а представь, каково им, всю жизнь под бременем выбора. И хорошо, если каждый уже решил для себя, кто он в первую очередь: Паладин или человек, но слишком часто это решение приходит ценою больших жертв.

— Но что мне делать? — я беспомощно вздохнула. — Как Вадима убедить?

— Не лезь к нему пока, он сам примет решение, — посоветовал Прядущий.

— Так а для чего мы здесь? — задала уже порядком мучающий меня вопрос.

— Вадим должен понять, кто он. Ну а ты… — паучок замялся, словно сомневаясь, стоит ли говорить. — Ну а у тебя есть шанс многое узнать.

— Узнать о Паладинах? — не поняла я.

— Нет, Карина, о том, почему Создательница воплотилась снова.

Я даже обомлела.

— Но как я об этом здесь узнаю?

Но вместо ответа Прядущий быстренько исчез. Я тяжко вздохнула и поспешила обратно.

Вадим сидел все там же, даже положения не изменил. Посмотрел на меня с легким удивлением.

— Извини, — я виновато улыбнулась, — я просто малость психанула, — села рядом с ним.

— Да ничего страшного, не заморачивайся. Я только понять не могу, почему ты все еще здесь, — пробормотал он, — почему тебя не возвращают.

— Видимо, твоему Равновесию виднее, кого куда возвращать, — я снова улыбнулась. — Слушай, Вадим, а что раньше было в Арцахесе? Ну до того, как Совет тут террариум устроил.

— Видимо, здесь жили люди, — Вадим пожал плечами, — кто-то ведь понастроил разбросанные по всему Арцахесу охранные башни. Причем, удивительно, что других строений или хотя бы руин я здесь не видел.

— Ты же сам говорил, что по эту сторону горного хребта не бывал, — напомнила я, — мало ли, что тут есть.

— Ну да, — он медленно кивнул.

— Так, может, стоит нам прогуляться? — я посмотрела на него со слабой надеждой.

— Думаешь? — Вадим явно колебался.

— Уверена, — заявила я. — Тем более Меч видно издалека, если что мы быстренько вернемся.

— Ну хорошо, — сдался Вадим, вставая, — давай осмотримся.

Выбирать направление не пришлось, пошли наугад, оставив Меч позади. Не прошло и получаса, как мы набрели на развалины.

— Ого, — присвистнула я, разглядывая гору серых камней, — а это что было?

— Башня. Видишь, остатки основания сохранились. Скорее всего, точно такая же, которые до сих пор стоят, — Вадим задумчиво обошел вокруг, по диаметру тут было примерно с десяток метров. — Вот только от чего она рухнула: от времени или ее разрушили, даже не знаю.

— Не мир, а одна сплошная загадка, — насупилась я, измученная любопытством. — Ты сам-то как думаешь?

— Скорее всего, после разрушения Меча Равновесия Арцахес стал беззащитным, — рассуждал Вадим, бродя по развалинам. — Какой бы народ здесь не жил, он, похоже, явно был неугоден Совету. И либо началась война, либо, что вероятнее, сюда начали спихивать нечисть, которая и теснила местное население. Люди отступили по эту сторону Пасти, или как там раньше этот хребет назывался, а отсюда им уже деваться было некуда, тут их и уничтожили. Горы ведь здесь кругом стоят, охватывая равнину в кольцо. Я раньше думал, что Пасть Мертвеца так названа из-за характерной зубастой формы горных пиков, но теперь уже склоняюсь к мысли, что из-за гибели здесь множества людей.

— У меня от твоих рассуждений волосы на затылке дыбом встают, — поежилась я, нервно озираясь. — Слушай, Вадим, но тогда ведь всякие эти чудища беспрепятственно тут находились, почему же их нет сейчас?

Ответ Вадима заставил меня даже тихонечко взвыть от ужаса.

— Я не думаю, что здесь никого нет, — совершенно спокойно ответил он, — я чувствую присутствие враждебных сил. Даже в данный момент за нами следят сотни или, может, тысячи глаз. А почему не нападают, другой вопрос. Либо выжидают чего-то, либо заманивают куда-то. Но то, что они нас не боятся, это очевидно.

— И что же делать? — чуть взвыла я. — Твое Равновесие нас сюда зашвырнуло, чтобы нас тупо сожрали?!

— Должен быть какой-то смысл, — упрямо возразил Вадим.

— А, ну да, конечно, — я нервно засмеялась, — нас сожрут не тупо, а вполне осмысленно.

— Но мы ведь не безоружные, — привел сильный на его взгляд аргумент Вадим.

— Если их, как ты сказал, тысячи, да даже если и сотни, нам не справиться, — мрачно возразила я.

— Посмотрим, — Вадим нахмурился, — ну что, дальше пойдем или вернемся?

— Пошли уж дальше, — я беспомощно вздохнула, — хоть перед смертью мир посмотрим.