Горная петля

– За характер… И сын у брата выдался таким же неугомонным. Всегда против всего и всех был. Я пытался его перевоспитать. Но воспитание Светланы Керимовны сводило на «нет» все мои потуги. Она все была готова простить Мураду. И все прощала… Она сама в молодости была мастером спорта по мотогонкам на гаревой дорожке. Был когда-то такой вид спорта. Сейчас вот, честно скажу, не знаю, есть он или уже в Лету канул. И постоянно мотоциклом пользовалась. Говорила, что привыкла к седлу. Однажды, когда Мураду было двенадцать или тринадцать лет, он украл у нее ключи, угнал ее спортивный мотоцикл, попал в аварию, мотоцикл вдребезги, а сам он ногу в колене сломал. Врачи еще боялись, что мальчишка на всю жизнь хромым останется… Но пронесло…

– Какую ногу, правую или левую?

– Кажется, правую. Да, точно – правую. Да какая сейчас-то разница! Беда в том, что Светлане даже мотоцикл было не жалко. Она тогда Мурада на руках носила, пообещала ему мотоцикл купить, и ведь купила. На мои, кстати, деньги… Сначала один на двоих, для себя и для него. Учила его ездить, как и меня в свое время учила. Потом ему еще один мотоцикл купила, уже ему персонально. И опять на мои деньги. Он до сих пор, до самой своей смерти то есть, то на нем, то на моем, то на ее ездил мотоцикле. По своим делам – на своем, если я куда-то пошлю, то на моем, если пошлет Светлана Керимовна, то на ее. Свой держит в ее гараже. И мой вне сезона раскопок там же стоит. Но сейчас – раскопки, вы же сами видели. Сейчас он – рядом с палаткой. Если дождь, в палатку его завожу. Но дожди у нас редкость, сами, наверное, знаете. – Профессор Ниязов, похоже, принял Сергеева за местного, несмотря на славянскую внешность.

В это время с улицы послышался шум дизельного двигателя автомобиля. Двигатель в самом деле неестественно постукивал. Не зря, видимо, мехвод на двигатель накануне жаловался. Но свой движок он, похоже, отремонтировал. По крайней мере, сегодня младший сержант к двигателю так, как минувшим днем, не прислушивался.

– Должно быть, полковник Гаджигусейнов приехал… – высказал предположение Сергеев. – Пойду встречу… Заодно расскажу ему, что от вас узнал, чтобы вам не повторяться…

Профессор тяжко вздохнул и, сглотнув слюну, в знак согласия кивнул.

Сергей Николаевич снял с зарядки футляр с биноклем, надел на шею узкий кожаный ремешок от футляра и вышел из палатки. Сразу за входом, пару метров не доехав до бронетранспортера, стоял микроавтобус Следственного управления, и полковник Гаджигусейнов со старческим кряхтеньем выбирался из него вперед тяжелым задом, одновременно пытаясь застегнуть китель мундира на животе и в то же время, заправляя под брючный ремень кобуру пистолета.

Внешне картина выглядела забавной. Особенно Сергееву, как боевому офицеру, понравилось то, что пистолет у полковника норовил вывалиться из кобуры. Но наконец Нияз Муслимович справился с проблемой, выбрался из микроавтобуса, застегнул китель, кобуру заправил под ремень и сам пистолет водворил на место. И сразу строго посмотрел на старшего лейтенанта.

– Поздравляю тебя, старлей, с успешной браконьерской охотой… – сказал полковник. – Мой помощник, – последовал кивок в сторону капитана Исрафилова, – по следам прочитал, что вы пару кабанов без лицензии завалили…

– Вынужденная мера. Защита от нападения диких животных, – оправдываясь, ответил Сергей Николаевич. – Только не пару, а трех… Плохо ваш помощник считает… Кому передать пробы коры? Армии и геологам, кстати, товарищ полковник, диких животных разрешается отстреливать без лицензии.

– Пробы коры? Судмедэксперту… Я проверил, с того ли ты дерева, старлей, взял. Все правильно сделал. Эксперт в машине сидит. Можешь отдать.

Из палатки выглянул Бадави Ниязович.

– Вот, гражданин профессор, по вашу душу прибыл старший следователь по особо важным делам полковник юстиции Гаджигусейнов.

– Нияз Муслимович меня зовут, – представился старший следователь и протянул профессору руку. Тот пожал ее, однако с холодной улыбкой на лице.

– Гражданин профессор, а где, извините, я могу осмотреть мотоцикл Светланы Керимовны? – Почему-то Сергееву нравилось называть профессора Ниязова «гражданином», как подозреваемого.

– Если вам одного моего мотоцикла мало – Аллаха ради… Спросите лучше у нее самой, – ответил Бадави Ниязович. – Она должна быть в траншее. Я просто не знаю, где ее мотоцикл…

Сначала Сергеев заглянул в микроавтобус, где отдал эксперту образцы коры с дерева и той коры, что собрал рядом с профессорской палаткой, потом показал ему прямо со своего мобильника фотографии протектора резины с мотоцикла профессора Ниязова. Эксперт вытащил из своего кейса слепок со следа, оставленного возле кабаньей тропы в зарослях белой спиреи, и сравнил. И тут же отрицательно замотал головой.

– Другая резина… На снимке резина совсем новой выглядит…

– А сменить ее он мог?

– Вполне… Просто поставил новую. Старая почти лысая была.