Горничная для Медведя (СИ)

Чай сели пить в уютной маленькой гостиной. Юля накрыла на стол и присела возле Димы, на край низкого, неудобного дивана.

— Специально меня сюда усадили? — возмутилась Эвелина, устраиваясь в таком же низком неудобном кресле. — Сейчас ногу сведёт, и ночевать у вас останусь, будете знать!

— Эвелиночка Платоновна, ты чего сегодня такая злая? — спросил Дима. — У мамы мигрень?

— Хуже. У неё хобби. А виноват во всём ты. Кто догадался подарить ей набор для вышивания? Гениальная идея, просто гениальная! Как будто не знаешь, то если твоя маменька чем увлечётся, то её не остановить! Иди теперь, дорогой, считай клеточки, вышивай крестиком, — сердито сказала Эвелина.

— Почему я? — удивился Дима.

— А кто? — Эвелина поставила на столик чашку и подалась вперёд. — Кто, я тебя спрашиваю? Кто придумал, тот и бонусы получает.

— Тогда Юлане все бонусы, это она придумала! — захохотал Дима. — Ой, Юль, ну не смотри на меня так, сама же говорила, что очень увлекательное занятие, нервы успокаивает.

— Кому? — возмутилась Эвелина. — Юля, за что? Я же с тобой весь день шопилась, как с родной дочерью! Значит, ты иди клеточки считай.

Когда, наконец, Эвелина немного успокоилась, она рассказала, зачем пришла.

Подаренный Димой набор для вышивания некоторое время валялся в комоде, пока Елена Яковлевна не обратила на него внимания, и неожиданно не увлеклась. Сначала вышивка не получалась, Елена Яковлевна шила и распарывала, возмущалась мелким рисунком и восхищалась цветовой гаммой. Вышивать одной ей показалось скучно, для компании она привлекла Эвелину. Пришлось Платоновне, далёкой от прикладного искусства, каждый раз находить уважительную причину чтобы сбежать подальше от пяльцев.

Потом, то ли у Диминой мамы сказался старый опыт, то ли наработался новый, но вместо кривеньких узелков на канве стали ложиться ровные цветные ряды.

И здесь выяснилось, что мастерице не хватает ниток. Упаковку, разумеется, давно выбросили, название вышивки никто не запомнил. Эвелина, не мудрствуя, купила целый набор мулине, но там не оказалось нужного оттенка. Елена Яковлевна, которая вообще-то и раньше не отличалась терпением, взревела диким вепрем. Редкий оттенок цвета увядшей фуксии был нужен ей не позднее завтрашнего дня.

— Я скажу адрес магазина. Просто купите ещё один такой набор.

— Юля, поехали вместе, — попросила Эвелина. — Чтобы я не ошиблась.

В магазине продавец огорчённо развела руками: таких наборов в продаже не было. закончились.

— Может, в другом есть? — с надеждой спросила Эвелина. — Не один же магазин у нас вышивкой торгует?

Юля была готова поехать на поиски, но Дима, услышав по телефону об их проблемах, остудил её энтузиазм.

— Название знаем, так что найдём. Сейчас я озадачу кого-нибудь, будет у мамы к вечеру этот набор.

— Спасибо, — Эвелина благодарно приобняла Юлю за плечи. — Ты добрая девочка, отзывчивая. Я буду рада, если у вас с Димой получится.

— Но вы в это не верите? — уточнила Юля.

— Всё от тебя зависит. Не обижайся, но против Ольги ты наивная провинциалка, каких тысячи вокруг. Сможешь стать сильнее чем она — останешься с Димой. Нет — через какое-то время разбежитесь. Он в тебе разочаруется, ты в нём.

Эвелина вдруг прижала ладони к вискам и простонала:

— Вот зачем я всё это говорю? Зачем? Сколько раз я клялась, что не буду вмешиваться в чужие дела? Мне больше всех надо? Почему я к тебе с советами лезу?

— Потому, что вы тоже добрая и отзывчивая. Ещё вы умная, опытная, наперёд всё видите. Вот и не можете промолчать. Это как будущее предвидеть: если знаешь, что можешь предупредить, разве не скажешь?

Эвелина грустно улыбнулась:

— Сравнила. Юля, ты веришь, что будущее предопределено?

— Нет.

— А я верю. Каждым из нас для себя. Как бы объяснить? Понимаешь, будущее зависит от нас, от наших шагов и решений. Мы его сами создаём. Меняемся мы — изменится и наше будущее.

— Ничего не поняла. Что же тогда предопределено? — Юля тряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Иди, тебя Дима ждёт. Как-нибудь в другой раз поговорим.

Эвелина села в машину, а Юля ещё долго смотрела ей в след. Как это — стать сильнее Ольги?

Два дня вместе прошли незаметно. На работе ей удивительно легко подписали заявление за свой счёт. Главврач прочитал, кивнул и подписал. Сказал, мол, в первый выезд многим нужен перерыв в работе, восстановиться и прийти в себя.

Провожая её, Дима спросил:

— Юля, ты мне ничего сказать не хочешь?

— Нет.

— Я же вижу, что с тобой что-то происходит. Уверена, что я не должен об этом знать?

— Дима, не выдумывай. Всё со мной хорошо, как обычно.

Он обнял Юлю, заглянул в глаза:

— Юленька, ты беременна?

Почему она сразу ему не сказала? Зачем надо было тянуть до последнего, до сегодняшнего неприятного вопроса? Она ведь не собиралась его обманывать, понимала, что рано или поздно Дима заговорит на эту тему. Что этого не избежать. Чего же раньше молчала? Дима не спрашивал у неё о предохранении, вероятно считая, что она не маленькая и сама в состоянии об этом позаботиться. А Юля трусливо замалчивала от него правду.

— Нет. У меня не может быть детей. Совсем.