Горничная в Синем Платье (СИ)

Кайто посмотрел на влажную тряпку. Осталось только протереть некоторые места, потому помощь была бы лёгкой, потому он встал и взял тряпку в руки. Аоко тут же порвалась её отобрать, но Кайто увернулся от неё и начал вытирать, что нужно. Он делал это туповато, неумело, но успешно, ведь рано или поздно в доме нужно было как–то убираться.

— Зачем ты это делаешь? — тихий голос Аоко был едва различим.

— Так быстрее.

***

Дни потихоньку сменяли друг друга, а Аоко очень медленно познавала эмоцию удивления. Кайто то забывал о ней, то давал какую–то настолько элементарную работу, что на неё не уходило более пяти минут, то уходил на выступление и делай что хочешь, а то и предлагал развлекаться. И книги дарил, и мангу или просто предлагал телевизор. Хотя парень был бы рад и на прогулку её сводить, но он пока не знал, какова обстановка у детективов и полиции.

На днях Абе Даичи пришёл к ним на первый в своей жизни приём на дом. И, поверьте, шок от увиденного не описал бы никто. Это был первый подобный случай в его практике, но профессионализм помог ему вытащить максимум информации.

Школа была самой обычной, смешанной, но в ней существовала программа «Сестёр–Сирот», но совсем не религиозная. В ней обучали установкам послушания, «домоводству» (идеальной стирке и готовке) и по большей части промывали мозги. А все выпускницы программы неизменно оказывались в школе «Горничная в Цветном Платье», где ко всему прочему прилагались дополнительные уроки по работе, а у кого–то и сексуальное образование. Пугало, в каких подробностях Аоко спокойно могла пересказать групповое изнасилование своей подруги Акако, и с каким спокойствием, но для них это казалось нормой. Ещё, перед самым обучением на горничную, часто случались самоубийства, когда вдумчивые девушки понимали, куда идут.

Сама же Аоко казалась достаточно покладистой. Об её прошлом ничего неизвестно, да и она не вспоминала ничего. Возможно, что–то можно будет узнать в документах, а пока Даичи помотал головой. Он обследовал что–то с девушкой с глазу на глаз в другой комнате и вышел с фразой:

— Очень странный случай, но я бы не назвал её полностью потерявшей эмоции. У неё всё немного не до конца, хотя я не понимаю почему. Просто говори с ней, как с обычной девушкой. Всё устаканится!

С этого дня, да и раньше, Кайто следовал этому совету. Когда Аоко готовила что–то сложное, что случалось часто, он брался помогать, хотя иногда ронял скорлупу в тесто или случайно пересыпал соли. У него всегда были проблемы с готовкой, он вряд ли был самым ценным помощником, но работа шла быстрее. И к той же уборке он стал относиться гораздо лучше. Вдвоём она казалась лёгкой, как в детстве, когда он просто помогал родителям.

Кайто вообще не мог относиться к Аоко, как к горничной. Он и сначала не загружал её работой, да установил ей заработную плату в весомом размере. И он догадывался, что она сама её не потратит, потому помогал, как мог.

Он привёл её в известный магазин женской одежды, чтобы предоставить ей сменную одежду. Объяснил, как нужно общаться на людях, и запретил «хозяина». Когда она назвала его «Кайто–сама», как он себя горделиво называл с садика, сердце парня йокнуло.

Не прошло и трёх месяцев, когда он понял, какая Аоко миленькая. Даже слишком миленькая, что можно влюбиться.

Прогресс был очень маленький: Аоко потихоньку переставала не походить на куклу, и её взгляд медленно преображался, но движения всё ещё оставались механическими. Но, когда она спрашивала:

— Почему Вы мне помогаете?

Он чувствовал, что он на верном пути.

— Потому что хочу помочь.

Сегодня Аоко спросила у него, когда его день рождения. Через неделю она приготовила сложнейший пудинг. К Рождеству она украсила всю квартиру блестками и накрыла ёлку. Когда он понял, что одна из игрушек висит криво, он засмеялся. Аоко начала извиняться, поправляя её, но парень остановил её и улыбнулся.

— Вижу, что с душой, — он засиял её сильнее, когда увидел подарок под ёлкой, но это до завтра. Кстати, и свой нужно положить.

Может это просто серебряный браслет, но он ей точно пойдёт.

***

В Новый Год у каждого храма, как всегда собиралась целая толпа. Не пройти, не продвинуться, а потерять миниатюрную Аоко всё равно, что обронить брелок для ключей. Хорошо, что очередь выстроилась ровно, и девушка стояла прямо перед глазами в небольшой тёплой шляпке. А стояли они долго, уже и их очередь подошла.

Первой сложила руки Аоко, за ней и Кайто. Сначала он замешкался, не готовый сформулировать желание, но потом посмотрел на Аоко и, улыбнувшись, обратился к Богу: «Я желаю счастья Аоко».

Что загадала она… интересно бы знать.

***

— Кайто–сама? — когда она так внезапно к нему обращалась, его сердце вновь танцевало истеричную чечётку. С каждой новой просьбой её лицо становилось всё светлее и светлее, но уголки губ всё ещё никак не поднимались. Зато глаза смотрели прямо на него с большим интересом.

— Да, Аоко?

— Вы празднуете День Святого Валентина?

— Нет.