Горные дороги бога

Лус недоверчиво прищурилась, ловко подобрала юбки, метнулась к окну и обшарила внимательным взглядом окрестности.

— А знаешь… Ты прав, — признал демон. — Никого.

— Я на это рассчитывал.

— И как тебе удалось? — В голосе Лус послышалось настороженное удивление.

— Очень просто. Намекнул, что убийство совершили, чтобы сказать держательнице: ты следующая.

— И она купилась?

— Как видишь.

Узкие ладошки ударились друг о друга в звонком хлопке.

— Браво! Значит, путь свободен?

— Да. И все же медлить опасно. Вдруг ей в голову стукнет идея о том, что неплохо было бы закрыть границу?

Демон согласился:

— Это самое вероятное. Когда первый страх пройдет. Что ж, поторопимся… Собирайтесь! — обратился он к южанке, но та словно не слышала, о чем мы говорили.

Она сидела на краю постели рядом со своей дочерью-воспитанницей, взяв ее неподвижную ладошку в свои, и сама в эти минуты была похожа на изваяние. Не такое странное, как то, что послужило орудием убийства, но, если вдуматься, тоже двойное: с виду человек, а внутри…

— Ты меня слышишь? — переспросил демон по имени Конран. — Надо уходить, пока никто не опомнился.

— Идите, — бесстрастно разрешила одержимая. — Я остаюсь.

— Это опасно для тебя!

— Опасно только лишь для меня, — уточнила южанка. — А бежать — опасно для нее.

Лус нахмурилась, переводя взгляд с исполненного решимости и нежности лица одержимой на меня:

— Плохое решение.

— Ее решение, — заметил я. — Пусть делает что хочет.

— Мы не можем оставить ее здесь.

— Не можем?

Наверное, смешок в моем голосе прозвучал слишком явно, потому что демон скривил девичье лицо в страдальческой гримасе и уточнил:

— Я не могу.

В какой-то мере мне уже были привычны его метания в решениях из стороны в сторону, и это еще раз доказывало, что, чем бы он ни занимался у себя дома, в его задачу входило не просчитывать ситуацию на сотню шагов вперед, а делать всего один шаг. Зато самый правильный в пределах очередного мгновения.

Я поступал примерно так же во время службы: будущее интересовало меня не далее чем на пару минут вперед, главное, дожить до их истечения, сохранив Ведущего в целости и сохранности. Полезные качества? Весьма. Но сейчас нам не помешал бы товарищ, умеющий заглядывать чуть подальше. Скажем, хотя бы на день вперед.

— В чем трудность?

— Это первый достойный… соотечественник, встреченный мной. И первый, кто не хочет отнимать чужие тела.

— При этом с легкостью отнимающий жизни.

— Да. Жизни. И если понадобится… — В карих глазах вдруг радостно сверкнули алые искры. — Она будет убивать людей, чтобы защитить свою дочь. Тебе понравится куча смертей?

— Она не…

Лус поманила меня пальцем к окну:

— Что ты видишь там, внизу?

— Улицу. Прохожих.

— Представь, что кто-то из них покажется нашей знакомой подозрительным или угрожающим ее дочери. Как полагаешь, она долго будет раздумывать?

В его словах был смысл. И обстоятельства первого убийства лишь подтверждали предположения демона.

— И что нам делать?

— Остаться с ней, пока девица не очнется. Может, она сможет удержать мать от опрометчивых поступков.

— Зачем я тогда старался освободить дорогу?

— Ну-у-у, — протянул демон и невинно хлопнул пушистыми ресницами. — Тебе ведь не было очень трудно?

Трудно или нет, неважно. Не люблю что-то делать напрасно. А еще мне не нравится, когда моими стараниями так беспечно пренебрегают.

— Пойду завтракать.

— Я тебя догоню, — пообещал демон по имени Конран, продолжая рассматривать улицу за окном.

Ага, еще, не дай Бож, оставшись наедине с одержимой, наплетет ей всякой всячины! Или расспросит о секретах, которые та утаила при нашей общей беседе? Что ж, пусть поступает как ему нравится: я все равно ничего не могу с этим поделать. Только бросить дело, сразу и окончательно, но это… Позорно для того, кто всю предыдущую жизнь действовал ровно наоборот.

У лестницы я столкнулся нос к носу с трактирщицей, словно нарочно ожидающей чьего-то появления.

— Изволите отзавтракать?

— Не откажусь.

— А после… Велеть заложить коляску?

Она задавала свой вопрос вроде бы равнодушно, но при этом пристально смотрела прямо мне в глаза, словно от моего ответа зависели чьи-то жизнь и смерть. Казалось бы, что может быть важного в намерении уехать? А в моем случае — в намерении остаться?

— Нет.

Женщина явственно вздрогнула.

Неправильное решение? Всякое бывает. Но надо предупредить:

— Мы задержимся здесь. На несколько дней, если позволите.

Теперь можно было бы сказать, что женщина просияла.

— Да-да, как пожелаете!

Она сбежала вниз по ступенькам совсем неподобающе своему возрасту и положению и уже снизу крикнула: «Завтрак ждет вас, эрте!», но ее самой я, спустившись к столу, в трактире не обнаружил. Зато миски со свежеприготовленной едой были полнехоньки, а вынужденное одиночество во время трапезы меня ничуть не беспокоило. Вот общество, появившееся в зале как раз к моменту окончания завтрака, — да. Оно даже заставило меня пожалеть об утренней уступчивости перед демонами.

Хотя троица, представшая передо мной, скорее должна была заставить улыбнуться, чем испугаться. Женщина и двое… Мужчинами их можно было назвать, лишь крепко зажмурившись.