Горный туман

— Кто ты? — спросила она, медленно поднявшись на ноги, на случай, если нужно будет бежать.

Он усмехнулся.

— Рябина старое дерево, известное своей магией. Оно отпугивает злые силы.

— Кто ты? — повторила Гленна.

— Ты звала меня.

У нее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Но…

— Чего же ты ожидала, — спросил он, отталкиваясь от дерева, — грандиозного выхода, как в Белтайн? Такое происходит только тогда, когда сюда приходят многие из нас.

Она кивнула, обдумывая сказанное им.

— Ты собираешься сказать мне, зачем позвала меня?

У нее потемнело в голове. Было так много вещей, о которых она хотела спросить его.

Отойдя от дуба, он подошел к рябине.

— Знаешь ли ты, что рябина ассоциируется с положительным влиянием Фейри? Это дерево вы — Друиды разжигаете при магических кострах.

— Я не знала.

Он грустно улыбнулся ей и сказал, что знает это.

— У тебя не так много времени осталось на учёбу.

— Боюсь, что я не успею вовремя.

— Мы даровали тебе с сестрами наши силы, потому что вы достойны, потому что если друиды должны будут выжить, то Макнейла необходимо уничтожить.

— Ты можешь видеть будущее?

— Можно было бы назвать это и так.

— Тогда почему ты не спас моих родителей? — ее начал охватывать гнев.

Он поднял руки и мгновенно ее гнев начал уменьшаться.

— Ты должна научиться контролировать гнев. Это именно то, что твои враги станут использовать против тебя, — он вздохнул и посмотрел на сову, до сих пор сидящую на боярышнике. — Что касается твоих родителей. Мы не видели. Это случилось внезапно и у нас не было времени остановить его.

— Я не понимаю.

— В клане Синклер был предатель.

Гленна опустилась на колени. Чем больше она узнавала, тем более сложным всё становилось.

— Не думаю, что смогу сделать это.

— У тебя есть дар и сила духа, иначе тебя бы не выбрали, Гленна.

Она подняла глаза. Его улыбка была убийственно красивой, но от неё у Гленны не плавились внутренности, как происходило от простой улыбки Коналла.

— Что ты такое?

— Иное существо, но некоторые люди любят называть нас также и Фейри. А что мы — это не имеет значения. Ты узнаешь о нас больше чуть позже. Это я предложил Мойре повременить и не заполнять твою голову слишком многим сразу.

— И как вас зовут?

— Ты можешь звать меня Эймери.

— Эймери, — повторила она, — вы можете мне помочь?

— Что тебе нужно? Тебе нужна любовь Коналла? Или хочешь, чтобы его стерли из твоей памяти?

— Вы можете так делать?

— Я могу делать много каких вещей, — ответил он зловеще.

— Я хочу… я хочу…

Эймери рассмеялся.

— Ты должна была подумать, что хочешь, прежде чем вызывала меня.

— Есть много чего, что мне хотелось бы.

— Я знаю, — послышалась печаль в том, как он сказал это. — К сожалению, я не могу помочь тебе ни в чем из этого.

— Что? Я думала у вас есть магия.

— Есть. Но у тебя тоже достаточно магии, чтобы выполнить все твои желания.

Гленна положила голову на руки. Она чувствовала себя так, будто вес всего мира навалился на неё.

— Просто не сомневайся в себе и у тебя всё получится.

— Но я знаю пока очень мало.

— Не торопись, ты успеешь вовремя.

Она подняла голову, но Эймери уже ушел.

— Как обычно, — проговорила она, вставая на ноги. Взглянув последний раз на холм, Гленна направилась обратно в замок с ещё большим количеством вопросов, чем когда пришла сюда.

* * * * * * *

— Да, сможешь.

Гленна тщетно пыталась сдерживать свой темперамент и игнорировать переполненный большой зал со множеством людей, которые прислушивались к ней. Но как бы она ни старалась, ей не удавалось очистить свой разум. С тех пор, как она вошла в зал, ее надломило сообщение Коналла, что он готов обменять ее на Иону и Эйлсу. Ее пронзила боль более глубокая, чем она могла бы предположить.

— Но я не позволю тебе оставаться там, — сказал он, как будто это заявление могло бы уменьшить ее боль. — Я приду за тобой.

Она испробовала все, чтобы изменить его мнение. Но ничто не могло сдвинуть его с намеченного пути.

— Я могу помочь вам, — снова попыталась она.

— Я буду больше занят беспокойством о тебе, чем поиском Макнейла. Я не могу допустить этого.

— Нет. Ты просто не можешь взять и сказать мне правду, что не хочешь меня.

— Гленна, — медленно проговорил он, стискивая челюсть, — ты же знаешь, что это неправда.

— Ты уверен? Если бы ты действительно хотел, чтобы я стала твоей женой, то не смог бы вернуть меня человеку, который убил моих родителей.

— Гленна, — его тон понизился, когда он поднялся на ноги.

— Я была дурой, когда осталась здесь и доверилась тебе. Иона была неправа. Ты не тот человек, который должен был меня освободить, — она повернулась на каблуках, приготовившись бежать, но железная хватка его руки остановила ее.

— Ты хочешь сказать, что Иона говорила, что я освобожу тебя? — спросил он после того, как повернул ее лицом к себе.

На мгновение она задумалась, чтобы отказаться отвечать ему, но увидев боль в его глазах, передумала. Она ненавидела себя в тот момент, потому что знала, что этот мужчина завладел ее сердцем, его же сердце было свободно.