Город

Когда в доме зазвучал женский голос, я находилась в ванной. Странно, кто бы это мог быть? Светлана? Или Лидия? Но впрочем, какая тебе разница, Изольда? Васина жизнь тебя теперь никак не должна интересовать!

Вышла из ванной я степенно, не торопясь, будто ничего из происходящего в этой квартире меня не касается, что, конечно, не совсем соответствовало действительности, но кому об этом нужно знать? Проходя мимо гостиной, я не удержалась и всё-таки быстрым взглядом пробежала внутрь. На диване, рядком друг к другу, сидели Василий с Ликой. Лица у обоих были мрачные. Заметив в коридоре тень, девушка встрепенулась.

– Изольда!

– Добрый вечер, Лика. Извините, что помешала, я уже ухожу.

– Нет-нет, зайдите, пожалуйста!

– Зачем? У вас свои разговоры…

– Я прошу вас!

– Ну хорошо.

Я остановилась на проходе, сделав всего один шаг за порог. Вроде бы и внутри, но всё же не совсем.

– Изольда, Василий сделал мне предложение! – совсем не радостным тоном произнесла Лидия, смотря куда-то мимо меня.

– Поздравляю!

Значит, он всё-таки исполнил своё обещание. Или угрозу…

– Спасибо…

– И когда свадьба?

На Васю я старалась не смотреть. Не знаю, почему, но видеть сейчас его глаза я не могла.

– Мы решили не затягивать. Изольда, первой из официально приглашённых можете считать себя.

– Но… я скоро уезжаю!

– Когда? Вы уже взяли билет?

– Ещё нет, но…

– Вот и не берите. У меня подруга работает в ЗАГСе, она поможет.

– Взять билет?

– Ускорить регистрацию!

– Но к чему вам так спешить? – не выдержала я, тут же обругав себя за бестактность. Какое моё дело, куда я лезу?

– Когда люди любят друг друга, время не имеет значения, – в голосе Лики явно слышалась затаённая боль.

– Вы правы, Лика, – не вкладывая в свои слова никаких эмоций, кивнула я. – Ещё раз поздравляю вас обоих, я очень рада. Вы меня извините, но у меня голова разболелась, мне нужно прилечь.

Губы Василия дрогнули, будто он собирался что-то сказать. Не собрался. Только помрачнел ещё больше.

– Конечно, Изольда! Нам важно было поделиться с вами нашей… радостью, и мы это сделали. Отдыхайте, мы не будет вам больше мешать. Тем более что мне тоже пора…

– До свидания, Лика. Спокойной ночи, Василий.

Выходя из гостиной, я плотно прикрыла за собой дверь.

Глава 17

И ещё три дня прошли в том же ритме, что и предыдущие. Будто и не было ничего, будто предложение, о котором с такой обречённостью поведала Лика, мне приснилось. Да, я как-то иначе представляла себе подготовку к свадьбе!

Впрочем, с регистрацией обстояло всё не так гладко, как хотелось. Видимо, полномочий Ликиной подруги не хватило на то, чтобы её ускорить, поэтому препятствий моему отъезду больше никто не чинил. А я и сама понимала, что нужно уезжать, все сроки вышли, никогда ещё так надолго не затягивались мои творческие поездки. И я каждый день собиралась поговорить об этом с Матвеем и каждый раз откладывала трудный разговор. А на все вопросы своей Элли, скучающей по матери, придумывала разные отговорки: то у меня этюд оказывался не подсохнувшим, то состояние после падения слабым (я рассказала ей о неприятности во дворе и славном спасении Василием), то я вдруг находила ещё один объект для рисования, и как я могла его не запечатлеть на холсте? А потом и вовсе в Арбузов нагрянула весна, самая настоящая, с капелью и весёлым щебетаньем птиц, и такие изменения совсем уж требовали неусыпного внимания, острого глаза и твёрдой руки художника!

– Мама, наши тётушки потирают руки!

– Ты о чём, солнышко?

– Я случайно услышала разговор… Честное слово, я не хотела подслушивать, так получилось!

– Какой разговор, Элли? – я заволновалась.

– Агнесса шепталась с Брониславой, пока Тони не было поблизости…

– Не тяни!

– В общем, они решили, что ты больше не вернёшься, мам, и очень этому радовались. Агнешка сказала: вот и хорошо, что ты нашла себе мужика, зато ребёнок теперь останется нам! То есть им! А ребёнок, мам, это я!

– Глупости какие! – фыркнула я. – Я даже комментировать этот бред не стану!

– Мам, ты решила меня бросить??

– Элли, девочка моя!!

Этот разговор, взволновавший меня до глубины души, послужил отправной точкой для другого, не менее эмоционального и болезненного. Элли позвонила как раз в тот момент, когда мы с Матвеем сидели за столиком одного из заведений папаши Гройса, ресторана с дивным названием «Летучий голландец». Располагалось сие заведение на открытой воде, в настоящем корабле, медленно курсирующем вдоль берега. Отсюда, с нашего столика, сейчас открывался просто сказочный вид на широкую реку и белеющую на том берегу длинную крепостную стену, за которой сверкал куполом Храм Архангела Михаила…

– Что случилось, звезда моя? – Матвей охватил ладонью мою руку. – Ваша дочь звонила?

Неотрывным, по-прежнему зачарованным взглядом я смотрела в его лицо и ясно понимала, что время пришло. Нужно решаться.

– Матвей, я долго страшилась и откладывала этот разговор, но тянуть дальше невозможно…

– Я понимаю, о чём вы… – он тоже пристально вглядывался в моё лицо. – Время пришло.

– Да, время пришло. Мне нужно… – я сделала паузу, после которой сказала совсем не то, что собиралась, – уезжать.