Город

Отец: Сережа, ты же только что сказал, что не знаешь, что сказать. Как же я тебя могу сбить с толку, когда ты сам ничего не мо-жешь...

Он: (подскакивает с места). Что ты к словам цепляешься?! Как маленький, честное слово... Мне поговорить с тобой нужно, посоветовать-ся.

Отец: Не трепыхайся, ты чего подскакиваешь? Садись и не подпрыгивай, если хочешь посоветоваться... Садись, садись. Или давай, ухо-ди.

Он: Ну вот, ... папа, ты, как всегда, боишься, что я забыл, кто здесь главный. Я же ведь не сомневаюсь, что ты здесь главный. Зачем ты мне постоянно это снова и снова напоминаешь? Без этого не можешь? Ты что, не можешь, не хочешь послушать меня?... Перебиваешь, одергиваешь... Я не в третьем классе, папа... У меня у самого сын в третьем классе. (Машет рукой.) Да не беспокойся ты, ...Ты главный, ... ты! И не надо... не надо об этом все время напоминать. (Садится, отворачивается.)

Отец: Все?... Это ты так советуешься?... Что, я не знаю, как ты спрашиваешь совета?... Прибегаешь с выпученными глазами, рассказываешь какую-нибудь свою новую идею, говоришь, что это что-то очень важное..., что тебе нужно спросить совета, а спросить его не у кого. И так далее. На самом деле, ты все уже решил. А я тебе нужен, только чтобы тебя выслушать и одобрить. Одобрить то, что ты там напридумывал. Потому что, если я, не дай Бог, отнесусь к твоим фантазиям невнимательно или не очень серьезно, ты же сразу подскакиваешь, бежишь, хлопаешь дверью.

Он пытается что-то сказать.

Не дергайся. А я должен все выслушать, одобрить, и тогда: "Папа, спасибо, только ты вот так вот меня понимаешь"... Тебе никакого моего совета не надо. (Машет рукой.) Ты ведь слушать не умеешь. Слышишь только то, что хочешь услышать...

Он: М... угу... Отлично! Вот и поговорили.

Отец: Поговорили... Почему не убегаешь? Или двери нету, чтобы хлопнуть?

Пауза.

Он: Папа... ты что не услышал?... Я сказал, что собираюсь поехать, ... надолго.

Отец: И что тебе от меня нужно, какой совет? Ты же сам уже решил, что едешь. Что ты хочешь услышать? "Езжай, сынок"? Ну пожалуйста - "езжай, сынок"!

Он: Поеду, поеду...

Отец: Вот и поезжай...

Он: Отлично поговорили!... Просто супер! (Встает.) Пап! Вот гляди, ты уже сбил меня с толку, в чем-то успел обвинить, а теперь стараешься сказать последнее слово в разговоре. Ты же мастер такого разговора. Только вот зачем это? Зачем это тебе?

Отец: Как будто ты сам что-нибудь оставляешь без ответа! Так что не надо, не надо... Прежде чем дверью хлопнуть, всегда что-нибудь напоследок крикнешь. И не выпучивай глаза, не так, что ли?

Небольшая пауза.

Он: (садится, смотрит в сторону, качает головой). ...Так... все так... все так...

Молчат.

Пап, давай так, давай как обычно: я тебе расскажу... ну, то, что мне надо сказать, а ты, как всегда, послушаешь. ...А?... Потому что сегодня... не как всегда...не как всегда.

Отец молчит.

Понимаешь, я не то чтобы еду надолго, или далеко, или неизвестно зачем... Я в этот раз вообще по-другому еду... Я... я сейчас объясню... Вот гляди, когда я куда-то ездил, это было нужно кому угодно, только не мне. Либо какая-то командировка, либо... давно не виделись с дядей Мишей и тетей Катей, или надо навестить бабушку, или ... похоронить... Или летом на море, потому что... ну... иначе лето пройдет как-то неправильно. Лето же надо... использовать. Надо его как-то провести не в городе..., отдохнуть. То есть какие-то конкретные дела и причины, по которым я ехал куда-то, всегда находились там, ... ну, там, куда я ехал. Там!... (Машет рукой.) А теперь нет никаких причин... Нигде. Видимых!... Видимых причин нет.

Отец молчит, сидит, глядя в сторону. Пауза.

И ещё папа, ... я с работы решил уйти...

Отец: Та-а-кх!

Он: Я же просил не говорить это свое "так". Я себя сразу каким-то провинившимся школьником чувствую.

Отец: Ты ушел с работы?

Он: Нет, я решил уйти,... Вышел в отпуск и думаю не возвращаться...

Отец: Не смей этого делать!

Он: Папа?!!

Отец: Что "папа"?!... Хотя... если ты чего вбил в голову, то все... Посоветоваться решил, называется...

Он: Я не понимаю твоей реакции... Что здесь такого?... Это абсолютно мое дело... Ты забыл, что я не...

Отец: Это у тебя память короткая... Уже забыл, как канючил и каждый день донимал меня, чтобы я по своим старым каналам немножко поддавил... Вот чуть ли не здесь сидели, и ты так же, заламывая руки, говорил: "Папа, это мой последний шанс, это моя мечта, мне нужна эта работа"...

Он: Пап, я тебя умоляю,... я это помню... Но ты не передергивай... Я тогда участвовал в конкурсе на это место. И у меня были все шансы, и ты это знаешь...

Отец: А зачем тогда был весь этот ужас в глазах и надрыв в голосе?

Он: Папа, ну хватит уже!

Отец: Вот именно, хватит! Я тогда Николай Афанасьевичу звонил... Не знаю, какие у тебя тогда были шансы, дело уже давнее..., но Николай Афанасьевич мне до сих пор иногда позванивает. И совсем не для того, чтобы узнать, как у тебя дела на новом месте.... И мне приходится реагировать на его просьбы... Вот так вот... А как ты хотел?!