Город

– Это Адельм, господин, – представил помощник. – Одризийский конный разведчик. Я ручаюсь, он тот, за кого себя выдает.

– Что скажешь, Адельм?

– Прозвучали тревожные гонги, господин, – ответил всадник, по-прежнему глядя в пол. – В Алом дворце.

– Давно ли?

Разведчика этот вопрос явно поставил в тупик. Хейден невольно спросил себя: и это, небось, лучшее, что осталось у одризийцев?

– Ну… Прежде, чем я выехал, господин.

– Ты выехал сразу? – Хейден подавил раздражение.

Юноша кивнул. Шмыгнул носом и вытер его рукавом.

– И скакал со всей поспешностью?

– Да, господин.

– Спасибо тебе, Адельм, – сказал Хейден и повернулся к помощнику. – Проследи, чтобы его накормили и благополучно препроводили к своим. И вот еще что, Тайлер…

– Слушаю, господин. – Помощник остановился.

– Почему с новостями к нам первым подоспел одризиец, а не кто-нибудь из наших?

– Не знаю, господин. – Тайлер, кажется, хотел пожать плечами, но спохватился и смазал движение. – Быть может, наших разведчиков перехватили…

– Как думаешь, можно верить этому мальчику? По мне, он сущий простачок.

– Он вправду тот, кем назвался, господин. – На сей раз Тайлер плечами пожимать не стал. – Может, одризийцы выбирают людей в разведчики не за проворство мысли, а за ловкость в седле.

Хейден хмыкнул и покосился на Мэйсона.

– Времени до полудня еще достаточно. – Мэйсон посмотрел на часы на столе. – Мы можем и подождать подтверждения.

Полководец покачал головой. Поднялся и вновь схватил пояс с мечом. Застегнул его на бедрах и вышел из палатки под частый дождик. Пьетер Арендт с братьями и помощниками, прятавшиеся от сырости под навесом, повернулись в его сторону. Он заметил, как люди стали поднимать голову, расправлять плечи. Приглушенные разговоры повсюду начали стихать, потом смолкли совсем: солдаты увидели своего полководца и поняли, время настало! Из серой мглы возникли предводители подразделений: они смотрели на него, ожидая приказов. Некоторые держали под уздцы коней, свежих, только что оседланных.

Хейден огляделся. Сквозь дождевые облака пробивался скудный солнечный свет – впервые за долгие дни. Можно ли было считать его добрым предзнаменованием?

В ясную погоду отсюда сразу на три стороны открывался дивный вид, один из чудеснейших на земле. К западу лежало море – зимой серебристое, как аспидный сланец, а в летнюю жару темное, точно вино. К востоку простирались равнины с их травостоем и пасущимися табунами. Севернее раскинулся величайший Город этого мира.

Хейден посмотрел на север. Силуэты Города были едва различимы.

«Он лежит на мертвой равнине, точно высохший струп», – пришло в голову полководцу.

– Тайлер…

– Слушаю, господин.

– Приказываю снести нижнюю дамбу.

Помощник кивнул и исчез в серой дождевой дымке. Последовала долгая тишина. Люди ждали. Лошади топтались, ржали и фыркали. Потом до самого неба взвилась внезапная вспышка. Плюясь огнем и шипя, она разорвала влажную пелену. Зловещее желтое зарево превратило обращенные вверх лица солдат в маски мертвецов.

– Готовьтесь к выступлению, – приказал полководец.

* * *

Фелл Эрон Ли провел в Городе две долгие ночи. Он и внутрь-то попал не без некоторого труда. Все крупные ворота были наглухо заперты ввиду приступа бдительности, последовавшего за мясорубкой в Малом оперном театре. Торговцам, чужестранцам и даже простым горожанам приходилось дожидаться, иногда и по несколько дней, прежде чем их неохотно пропускали через ворота; привратники были мрачными и подозрительными.

С соратниками Фелл расстался примерно в лиге от стен и поехал дальше один. К своему удивлению, он увидел перед воротами целый палаточный городок. Тысячи людей расположились под дождем, ожидая разрешения войти. Фелл предъявил стражникам особые бумаги, раздобытые Сароан, после чего несколько часов переминался с ноги на ногу под прохудившимся навесом. Удостоверившись, что он вправду тот, за кого себя выдавал, стражники пропустили его, даже не извинившись.

Фелл остановился в Джервейне, в небольшой чистенькой гостинице. Там он никогда прежде не бывал. Днем отсиживался в своей комнате и в основном спал, а вечерами прогуливался по улицам Рая; один раз он, не подозревая о том, вышел, как когда-то Индаро, на площадь перед белым храмом, откуда открывался несравненный вид на Щит.

На рассвете его второго утра в гостинице в дверь негромко постучали.

– Кто там? – спросил Фелл.

– Сэми, – ответил тихий голос.

Фелл распахнул дверь. Они с Брогланом улыбнулись, даже не зная, что и сказать: столько всего! Глядя на Эвана, Фелл почувствовал, как впервые за долгое время отпускает мучительное напряжение. Если с ним будет Эван Квин Броглан, шансы на успех возрастут во много раз.

Тут до него дошло, что солдат все еще считал его своим начальником. То есть задавать вопросы следовало именно ему. И он спросил:

– Ты сразу узнал меня, когда начинал служить в Диких Котах?