Город ангелов

Короче, вывод напрашивается такой: девка, и правда, не виновата, но на неё всё свернули. Возможно, подсунули то самое устройство, о существовании которого даже не догадывается. И теперь, всё внимание сконцентрировано на ней. Тут могут быть замешаны кураторы их «невинного» сообщества, которые, почуяв, что запахло жареным, нашли крайнего и умыли руки. В таком случае, – что-то подсунули и указали на неё. Их надо всех проверить на детекторе.

Ну а второй? Девка играет свою роль, прикидываясь святошей, пока какой-то «офицер» свою задницу рвёт, защищая и убегая от погони. Что же, в таком случае, имеем дело с опытным манипулятором. Моими руками весь жар загребёт, подождёт, пока всех «перехлопаю», умоет руки и уйдёт. Если так, то её девушку надо тоже «пробить» на детекторе, и, в особенности – предрасположенность к однополой любви. Возможно, заодно, – обе играют свои роли. И никакие не…

Ладно, – время покажет… Раздобыть бы средство связи.

Я сворачиваю на «Гарлем-Плэйс». Тут узко, безлюдно и глухо. Слева какие-то забегаловки, и складские помещения, раскладные решетчатые двери, которые закрыты на висячий замок, а справа – глухая стена. Идеальное место, чтобы прижать и поговорить, пока вой сирен ещё слышен вдали.

Торможу и спрашиваю:

– Ничего не хочешь сказать? – говорю ровно, не вызывая подозрение.

– Должна признать, не плохо справляешься…

– Чего…? – вырывается из уст. – Эй, посмотри мне в глаза… Мне кажется, ты не договариваешь…

– Почему? Ты хорошо их «месишь»… – она мне снова продолжает.

– Девчонка, притормози! Я, ведь, за тебя тут жопу рву!

– Ты им теперь тоже, как кость в горле…

– А ну, стой! – пресёк попытку уйти от ответа. – Я тебе про погоню… Про то, почему хотят убить.

– Я не знаю, что им надо от меня…

– Что ты видела ещё? Попробуй вспомнить… О чём говорили…? Что было в руках? Может, какое-то устройство?

– Я запомнила только «птичку».

– Джереми… Что ему говорил? Может, угрожал, или что-то требовал вернуть?

– Не знаю, офицер… Я им свечку не держала, – попала под конец. Память-то, штука избирательная, привязана к эмоциям… Я запомнила только руки, пистолет и выстрел… Визг и кровь Джереми, – говорит она, разрывая слова, делая небольшие паузы. – Не понимаю, офицер, ты меня что, подозреваешь?

– Карин, если ты во что-то вляпалась, то лучше скажи сразу, – продолжаю гнуть свою линию. – Ты подписала договор о сотрудничестве… Сокрытие любой информации повлечёт за собой уголовную ответственность. Ты понимаешь, что, соврав мне, тебя могут признать пособником этой преступной группировки!?

– Ты что, решил на меня всё повесить??? – возмущается она очень ярко.

– Вспомни, что Джереми говорил, перед тем, как его… Может, о каком-то устройстве? Он тебе ничего не передавал? – спрашиваю я, взяв за плечи.

– Устройство? Ничего такого не было, – это их тусовка, и я лишь приехала за мальчиками, потому что меня попросили… – отвечает растянуто, освобождая плечи.

– Кто попросил? – кричу я. Потому что это уже что-то.

– Ну они же и попросили, неужели не ясно!? – отвечает, до сих пор вырываясь из рук. – Офицер, на моих глазах убили лучшего друга, а ты говоришь о пособничестве… – говорит более серьёзно. И в её движениях, я прочитал намерения выйти из переулка на улицу.

– Стой! – торможу. – Какие мальчики? Кто был ещё с ним?

– Ну Сэмми, – неужели не ясно! – уже озлобленно кричит мне. Вероятно, достал своими вопросами. Секунд пять, посмотрев недоуменно, разворачивается и продолжает начатое ранее.

– Подожди, – ты вся в пыли, и в волосах стеклянная крошка…

– А ты…? – сразу мне бросает в качестве ответа.

Но я молчу и спешно вытираю рукава её куртки, оборванные штанины, между прочим, – понарошку, плечи и бока. Она, вроде бы, и не против, но дёргается и вырывается, нервно реагируя на мои прикосновения. Но я её держу и обтряхиваю бока, как будто мой ребёнок и это самые первые мои обязанности… Но, если серьёзно – по улицам в таком виде шляться нельзя! На нас и так пялятся, как на сумасшедших, потому что мои рукава не только в пыли, они ещё и в крови, а за поясом странное уплотнение, – бугорки, едва ли прикрываемые концом рубашки.

Наконец, послала ко всем чертям, вырвавшись вперёд, но продолжает моё дело, стряхивая пыльные пятна с рукавов, высвобождая от частичек машины, что встала между нами и преследователями. Белые волосы, и без того, распушены, и вздыбленная чёлка всё так же торчит вверх, острыми кончиками устремляясь к небу, как будто солнце – их основа жизни.

Но вертолёт… Звуки «вертушки» нас сплотили.

Услышав шум лопастей над головой, смотрит на меня растерянно. И я понимаю… Не время для вздора! Забросив все сомнительные подозрения, я подхожу, и вместе прижимаемся к углу. Слышу не только шум вертолёта, но и приближающийся звук сирен, свист колёс и голоса… переговоры патрульных, которые принялись исполнять протокол. Оцепление… А это значит, что фургон всё ещё петляет где-то рядом. Но, может, цель их задания – найти мужчину, выше среднего роста и девушку, с яркой внешностью. То есть, нас.